— Белина, милая! — воскликнула она. — Вы лучшая женщина, какую я когда-либо знала! Вы же столько от нас натерпелись… Надеюсь, и я имею право на ваше снисхождение?
— Вне всякого сомнения! — заверила девушку Белина. — Ну а теперь надо поторапливаться!
Провожая взглядом кабриолет, Элизабет медленно поднялась по ступеням и увидела вверху лестницы Потантена. Он улыбнулся с такой нежностью, что девушка перестала сдерживаться и заплакала, уткнувшись ему в плечо. Она и сама не знала, что страшило ее больше: участь, которая, возможно, ждет Александра, или то, что отец, тетя Роза или кто-нибудь еще из дорогих ее сердцу людей подхватит заразную болезнь. Пожилой дворецкий дал Элизабет выплакаться, легонько похлопывая ее ладонью по плечу, потом уверенно сказал:
— Молодой Александр выздоровеет, я в этом уверен. Ну а наш хозяин бывал в Индии, там случались болезни и пострашнее. И ни разу он ничем не заразился. Пойдемте, и вам надо выпить чего-нибудь горячего. Не забывайте, ведь вы приболели, — добавил он с едва заметной улыбкой.
Они вернулись в дом, держась за руки. Лорна стояла на пороге гостиной.
— Какое чудесное выздоровление! — воскликнула она. — Стоило доктору приблизиться, как вы уже на ногах, не так ли, кузина? Но это может быть временным облегчением…
Все это Лорна проговорила насмешливым тоном и вдруг завопила, почти завизжала:
— Вы в своем уме? Принимаете у себя детей прямиком из зараженного дома! Мы все подхватим эту заразу… по вашей вине! Боже правый, да вы безумцы!
Лорна куталась в большой шерстяной шарф, который сбросила Элизабет. Бледная от страха, она дрожала, как листок на ветру. Лорна выглядела по-настоящему жалкой, но Элизабет больше не чувствовала к ней ничего, кроме презрения.
— Александр де Варанвиль был здесь среди нас на Рождество всего неделю назад, — сказала Элизабет, пожимая плечами. — Так что заболеть мы можем все. И нравится вам это или нет, его маленькие сестры останутся здесь. Ну а у вас, если боитесь, есть простой способ: велите приготовить вам карету! Если ваша горничная поторопится и упакует вещи за час, вы до ночи успеете проехать немалый отрезок пути.
Произнеся свою маленькую речь, Элизабет двинулась дальше на кухню, сердитый голос Лорны, в котором гнев вытеснил страх, застал ее уже на пороге:
— Хватит изображать из себя невесть что, моя маленькая! Вы здесь не хозяйка, даже если ваш отец делает вид, что это так. И не вам выгонять меня из дома, который мне очень нравится!
— А кто вас выгоняет? — ответила девушка, даже не обернувшись. — Вы боитесь заболеть? Тогда вам лучше всего покинуть наш дом. Проще не бывает…
Гийом вернулся уже в сумерках и один. Франсуа удалось убедить Розу принять его помощь, и он остался ухаживать за Александром. Роза отправила всех своих слуг в Шантелу, осталась одна Мари Гоэль — никакой силой нельзя было оторвать ее от кухни. Впрочем, она все же отослала вместе со всеми своего старого Фелисьена под предлогом того, что необходимо наблюдать за персоналом. Роза осталась одна с восьмидесятилетней мадам де Шантелу, которая не вставала с кровати. Поэтому хозяйка Варанвиля охотно, хотя и не без волнения, приняла помощь канадца.
— Она не захотела, чтобы я остался, поскольку я не болел этой чертовой оспой, — с горечью сообщил Гийом Потантену, — а я никак не мог решиться от нее уехать. Видел бы ты ее! Бедная маленькая Роза! Она… она даже не позволила мне поцеловать ей руку. О Боже! Что делать? Как ей помочь?
— А Белину вы разве не видели?
— Видел, эта храбрая девушка просто бальзам мне на сердце вылила. Внешне она была такая же, как утром, а мне виделся над ее головой нимб, а на спине — крылышки! Кто бы мог сказать, что у нас в Тринадцати Ветрах есть настоящая сестра милосердия.
— Да, иногда жизнь преподносит сюрпризы… Вы, я надеюсь, не заходили в комнату к месье Александру?
— Естественно, его мать не позволила, поэтому я знаю не больше, чем сказал вам доктор Аннеброн, — у него очень высокая температура и сильная головная боль. Роза думает, что он заразился в Париже. В его школе был случай заболевания оспой…
— И они не отправили всех учащихся по домам? Эта проклятая Революция, отрекшись от Бога, убила не только все моральные ценности, но и чувство ответственности. Кстати, не отвезти ли месье Ньелю кое-какие его вещи, раз он остался в замке?