— Возможно. Но лучше потом. Сегодня я не в настроении, — Введенский отвернулся от Марины, показывая всем видом, что не желает продолжать неприятную для него беседу.
Дальнейший путь они проехали молча, не обмолвившись ни единым словечком. Марина нарушила молчание лишь, когда машина остановилась напротив дома Введенского.
— Ну, вот и все, а вы боялись…
— Спасибо, что подвезли. Было приятно с вами поговорить, — удостоив Марину формальным кивком, он стал вылезать из салона.
— Если можно, я бы хотела поговорить с вами еще, — попросила Черная.
— Ваше право, — он захлопнул дверь и быстро удалился к подъезду.
Черная вырулила на дорогу и активировала автопилот. Машина, подчиненная единой воле дорожного сегмента Сети, влилась в общий поток движения, давая возможность Марине погрузиться в собственные мысли.
Если Введенскому нечего скрывать, то почему опасается меня? Все эти нелепые сравнения с КГБ полная чепуха, которой он пытается отгородиться от меня и скрыть что-то важное. Или я сама себя накручиваю, выдумывая заговоры там, где все можно объяснить личной неприязнью и страхом перед госбезопасностью?! В таком случае я определенно заразилась паранойей от Хилла.
Несмотря на уверения Лены, что слежка с него снята, назойливая сотрудница интербеза по-прежнему не отставала от Антона. Возможно, это личная инициатива Черной, но тогда обстоятельства складывались еще хуже. Потому что она может заявиться в любой момент, например, когда Антон будет исследовать винтовку пришельцев. Единственным прикрытием по-прежнему оставалась таинственная Лена. Но насколько велики ее возможности? И сможет ли она вовремя предупредить о надвигающейся опасности?
В тяжких раздумьях предшествовавших сну, Введенский решил не предпринимать никаких шагов, пока Лена не предоставит ему гарантий безопасности. Хотя по большому счету, какие могут быть с ее стороны гарантии? Все это не более чем голословные утверждения. Поэтому единственное, на что Антон решился утром, это рассказать все Белкину. Его буквально распирало от желания поделиться тайной с приятелем. Осталось только корректно объяснить Белкину ситуацию.
И вот Антон держал ее в руках, ощущая ладонями холод инопланетного металла. Вчера когда он, принес винтовку в институт, не было времени, чтобы поближе рассмотреть ее. Антон сразу же пошел в кладовую кафедры, где на открытых стеллажах пылился всякий хлам, оставшийся с прошлых времен института. Среди этого хлама на средней полке лежал макет плазменной винтовки чужих, накрытый стеклянным колпаком. Введенский разломал макет на несколько частей и разбросал их по разным полкам. А потом положил вместо макета настоящую винтовку.
Дверь в кладовую открылась. Вошел Белкин с торчавшей в зубах не зажженной сигаретой.
— Что ты нашел на этой свалке? — спросил он.
Введенский снял с постамента винтовку и поднял ее перед собой.
— Вот это.
Гена улыбнулся.
— Это всего лишь макет.
— Нет, Гена. Это уже не макет… она настоящая, — шепотом произнес Введенский.
Гена достал из кармана зажигалку и прикурил сигарету.
— Совсем ты, Антоша, того! Свихнулся! — он покрутил зажигалкой у виска.
Антон вовсе не обиделся на приятеля.
— Я знал, что ты так скажешь. Ты только не смейся. Вначале послушай меня, а потом будешь делать выводы о моем психическом состоянии.
После чего Введенский поведал Гене о своих злоключениях. Увлекательный рассказ был закончен на четвертой сигарете. А поскольку вентиляция в помещении отсутствовала, дышать стало нечем.
— Ну, ты, блин, даешь, — Гена затушил окурок. На его лице читалось удивление перемешенное с недоверием. В целом Гена отнесся к услышанному спокойно, возможно, полагая, что это шутка Антона, решившего таким необычным способом развеяться после составления занудного отчета.
— Ну ладно, пошутил и хватит. Очень смешно, — Гена натянуто улыбнулся.
— Это вовсе не шутка. Все что я тебе рассказал чистейшая правда.
— Ты хочешь сказать, что вся эта шпионская история случилась с тобой на самом деле?! — обескуражено произнес Белкин.
— Да, — абсолютно серьезно ответил Антон.
Гена побледнел.
— Послушай, если ты действительно решил подколоть меня, то тебе удалось…
Введенский отрицательно помотал головой, лишний раз подтверждая серьезность своих слов.
— Но тогда ты хоть понимаешь, чем это может обернуться?… И потом, с чего ты взял, что она настоящая? А вдруг это подстава интербеза, чтобы окончательно добить институт?! Кто-то нарисовал на твоем экране говорящую милым голоском блондинку, и ты уже готов продать душу! — говоря это, Белкин нервно жестикулировал. Неожиданно его руки потянулись к винтовке, — А ну-ка отдай эту болванку, я выброшу ее в мусорный бак, пока сюда не ворвались дуболомы в масках и не повязали нас!