За Антона ответила Фарида:
— До нас никогда ничего не доходит, все достается конфедеративным дебилам!
— Это точно! — подтвердил лаборант Володя, переключая на «Свободу-ру».
— Появились слухи, что дочь известного российского генерала погибла во время битвы у Эльдорадо… — раздалось из ящика.
Повторно новости никто смотреть не стал. Все за исключением лаборанта отвлеклись от терминала.
— Антон Петрович, вы будете с нами отмечать рождество? — спросила Фарида.
Введенский усмехнулся. Наступало время «большой пьянки». Начиналось все с отмечания католического рождества, плавно перетекающего в новый год, затем в рождество православное и, наконец, заканчивающиеся «старым новым годом» — явлением чисто российским. Правда, потом еще была неделя другая на опохмелку…
— Нет спасибо. У меня дома дела, — вежливо отказался Антон, зная, что вечером, так или иначе, припрется Гена с бутылкой.
Введенский оставил «зал совещаний» и вернулся к себе. Дурацкий отчет был завершен и отправлен в Москву. Можно было смело заняться работой, например, попробовать исследовать металл, из которого сделана «винтовка». Но стоило ему расслабиться, как терминал затрезвонил на все лады.
На экране возник пожилой мужчина лет шестидесяти с седой окладистой бородкой и в дымчатых очках. На его голове красовалась дорогая меховая шапка, одетая явно не по погоде. Антон видел его впервые, что внушало закономерные опасения. После случая с Леной, он зарекся вступать в беседу с незнакомцами.
— Доброе утро, Антон Петрович. Я уже приехал. Как и договаривались, жду вас в сквере на Загородном.
— А вы собственно кто? — напрочь выбитый из колеи Введенский ошеломленно уставился на незнакомого мужчину.
Тот усмехнулся.
— Ах да. Вы говорили, что очень заняты и можете забыть! Понимаю… Пару дней назад вы прислали мне сообщение. Вспомните, там еще был чертеж.
Антон недоумевал.
Какой еще чертеж? Чертеж?! Чертеж! Господи, уж не чертеж ли «винтовки»!? В таком случае он определенно как-то связан с Леной.
В голове всплыли прощальные слова Лены: «с вами свяжутся»….
— Ну, вспомнили? — мужчина поправил очки.
— Да… кажется, припоминаю…
— Тогда давайте встретимся.
— А где?
— Прямо здесь. Тут напротив вас есть небольшой скверик.
— Хорошо, — ответил Антон, уже не сомневаясь, что говорит с посланцем Лены.
По четной стороне Загородного проспекта как раз напротив ВНИИВПа есть малюсенький скверик, отгороженный от улицы забором. Там под кронами деревьев стоит несколько скамеек и детская горка. Именно здесь ждал незнакомец. Антон вдруг подумал, что даже не знает его имени. Мужчина сидел на скамейке и что-то читал. Антон сел рядом.
— Доброе утро, э-э-э…
Мужчина отложил планшетный терминал с кожаным покрытием.
— Ах да, Виктор Аркадьевич Прохоров, — представился он.
— Очень приятно.
— Взаимно.
— Так вы говорили о чертеже? — Антон уже догадывался о каком «чертеже» идет речь.
— Да конечно, — Виктор Аркадьевич открыл «планшет» и передал его Антону. На разделенном пополам мониторе было нарисовано два чертежа стрелкового оружия. За исключением некоторых деталей они как две капли походили друг на друга.
— И что вы хотите этим сказать? — заинтересованно спросил Введенский.
— Хм. То же самое я хотел спросить у вас. Ну, что это такое, я знаю, — указал он на чертеж справа. — А вот что это?! — Прохоров вопросительно посмотрел на Антона, ткнув пальцев в левую часть монитора, где была выведена схема винтовки пришельцев.
— Почему я должен вам что-то рассказывать? Кто вы собственно такой?
— Я знал, что вы зададите подобный вопрос. Наша общая знакомая предупредила меня, что вы опасаетесь Интербеза. Нет, к данной организации я не имею никакого отношения. Я из ФСБ. Точнее представляю их, сам-то я давно на пенсии… Но как говориться бывших разведчиков не бывает.
ФСБ?! Причем тут я и ФСБ?! Я не совершал никакого криминала.
Как и большинство обывателей, Антон считал, что согласно договору восемнадцатилетней давности ФСБ занималось исключительно отловом мафиози и коррупционеров и не имело отношения к политике. Поэтому Антон был ошеломлен, кода услышал, что собеседник представляет российскую службу безопасности. До последнего момента он опасался, что попал в хитрую ловушку интербесов.