Оружие у него с собой было, но пускать его в ход Гуров не собирался. Обстановка пока что этого не требовала, да и не хотелось начинать свою работу с большого шума. В пограничной зоне его могли неправильно понять, хотя в глубине души Гуров имел претензии к тем, кто был обязан контролировать безопасность в этой самой зоне. Его несколько смущала та легкость, с которой сюда проник Базиль с поддельными документами. С другой стороны, он хорошо знал, насколько широкими стали возможности преступников в приобретении практически подлинных бланков для документов. Увы, такова была неприятная реальность, и с ней приходилось считаться. Все равно, как бы ни исхитрялись преступники, рано или поздно везение их заканчивалось. Это был неписаный, но неизбежный закон – что-то вроде законов физики, правда, нигде не записанный.
Однако сейчас Базиль стремился опровергнуть этот закон со всем жаром своей непутевой души. Он убегал от Гурова так, словно за это ему пообещали золотую олимпийскую медаль и пожизненную пенсию в твердой валюте.
Он тоже не хватался за оружие, но Гуров постоянно держал в уме тот факт, что оружие у этого человека есть непременно, и когда понадобится, он пустит его в ход, не раздумывая.
Не оглядываясь и не сбавляя темпа, Базиль пробежал сквозь ворота парка и сразу же нырнул вправо, под тень деревьев. Гуров молча мчался за ним, повторяя каждое движение. Базиль не стал прятаться в укромных уголках парка, а, лавируя между кустами и деревьями, рванул куда-то вбок.
Гуров предположил, что он бежит к запасному выходу. Однако вскоре стало ясно, что на уме у Базиля совсем другое. Опередив Гурова на пару десятков метров, он выскочил к чугунному литому ограждению, подпрыгнул и принялся карабкаться вверх.
Все-таки он был лихим парнем и в полной мере старался использовать свое преимущество в скорости. Несмотря на то, что ограда буквально щетинилась поверху острыми пиками, Базиль перелез через нее так же быстро и уверенно, как если бы это был покосившийся плетень вокруг деревенского огорода.
Когда Гуров подбежал к забору, Базиль уже находился по его другую сторону и тут же опять обратился в бегство. Его коренастая фигура быстро удалялась в полумрак пустынной улочки. Мысленно Гуров посетовал на то, что в городке слишком тихо и маловато на улицах милицейских патрулей. Их вмешательство было бы сейчас как нельзя кстати.
Однако по-прежнему приходилось рассчитывать только на свои силы, и Гуров отважно полез штурмовать опасный металлический забор. «Видел бы сейчас кто-нибудь старого дурака! – с досадой думал он. – Сильно удивился бы! Картинка-загадка – что делает полковник Гуров на этом заборе? Хочет оказаться наколотым на иглу, как бабочка в коллекции юного энтомолога?»
Однако все обошлось. С некоторым трудом, но все же ограда была преодолена. Правда, фора беглеца увеличилась при этом до полусотни метров, и сбавлять темп он не собирался.
– Стой, Базилевич! – крикнул наконец Гуров, пытаясь воззвать к логике преступника. – Не усугубляй! Поднимем на ноги всю областную милицию – куда тебе деваться?
Базиль не стал отвечать на этот риторический вопрос, а вдруг свернул за угол какого-то дома и пропал. Гуров прибавил ходу. Возможность потерять преследуемого становилась все реальнее.
Очевидно, Базиль неплохо знал этот городок, и бегство его было отнюдь не беспорядочным. Он знал, куда направляется. Гуров понял это, когда Базиль, пробежав по длинному, ограниченному с одной стороны сплошным бетонным забором двору, выскочил далее в следующий, темный и неуютный.
Этот двор оказался проходным. Из него имелось три выхода. Гуров едва не потерял Базиля, когда тот для отвода глаз швырнул камень в мусорный бак в углу двора. Гуров бросился туда, но в этот момент сам Базиль ненароком налетел в темноте на что-то в противоположном конце двора. Загремело разбитое стекло. Гуров развернулся и помчался обратно. Юркая фигура Базиля отчетливо мелькнула в освещенном промежутке между двумя трехэтажными домами. Но он тоже начинал уставать, и бег его стал шумным и медленным. Ориентируясь на топот подошв, Гуров побежал дальше.
Промелькнул еще один двор и еще один. Вдруг они с Базилем выбежали к наспех огороженному котловану, из которого торчали несколько вбитых бетонных свай. На краю котлована темнел силуэт бульдозера и вагончика без колес. За котлованом в некотором отдалении – видимо, за небольшим пустырем – теплились редкие огоньки жилого квартала. Кажется, это было именно то место, куда рвался Базиль, и котлован на пути оказался для него неприятным сюрпризом.
Он впервые оглянулся, чтобы хорошенько рассмотреть Гурова. Над котлованом горел прожектор, и в его свете отчетливо было видно, что лицо Базиля залито потом.
«А ты здорово выложился, парень! – с удовлетворением подумал Гуров. – Видно, не так уж ты крепок, как я сперва полагал. Нездоровый образ жизни, тут уж ничего не поделаешь!»
Наверное, и сам Базиль подумал о том же, и сделанные выводы заставили его нервничать. Он почувствовал, что положение его становится шатким, а надежды оторваться от Гурова постепенно тают.
Он занервничал и совершил первую серьезную ошибку – заметался у края котлована, а потом спрыгнул вниз, надеясь скрыться среди бетонных плит и свай котлована. На деле же получилось, что он сам себя загнал в ловушку. Гуров сразу прикинул, что выбраться из котлована будет гораздо сложнее, чем спуститься туда, и воспрянул духом.
– Базилевич! – снова окликнул он. – Давай поговорим наконец! Твоя песенка спета, неужели непонятно?
Поскольку ответа на его призыв не последовало, Гуров тоже спустился в котлован. Здесь на каждом шагу торчали острые углы плит, железные арматурные прутья, под ногами все время путалась какая-то проволока. Свет прожектора проникал не везде, и огромная яма была полна таинственных черных провалов, в каждом из которых мог затаиться Базиль.
Гуров осторожно пошел вперед, вглядываясь в темноту. Базиль действительно притаился в каком-то укромном углу, но вечно играть в прятки он не мог. До рассвета ему нужно было основательно залечь на дно. Но строительный котлован мало подходил для его целей.
Базиль тоже прекрасно понимал это, а потому прибегнул к своему, видимо, излюбленному трюку. Не желая испытывать собственное терпение, он решил поймать Гурова прежде, чем тот поймает его. Базиль бросил в сторону камешек, а потом, различив движение между бетонных свай, выстрелил туда, где, по его предположению, находился Гуров.
Выстрел застал Гурова врасплох, но не причинил ему вреда. Пуля вылетела из темноты, ударилась о соседнюю сваю и, зажужжав, ушла вбок.
Дальше Гуров не стал раздумывать. Нужно было показать наглецу, что намерения в отношении его не менее серьезны. Гуров выхватил свой пистолет, выстрелил в воздух, быстро переместился на несколько шагов вправо и замер. В ту же секунду Базиль трижды выстрелил туда, где только что находился Гуров. Было слышно, как щелкают по бетону пули. А потом в стороне задребезжала проволока – это Базиль, не выдержав, снова обратился в бегство.
Стрельба имела и еще одно неожиданное последствие. Наверху в вагончике вдруг вспыхнул свет. На стройке находился сторож, а возможно, даже целая бригада рабочих!
Для Гурова это было приятное открытие. Для Базиля – вряд ли. Теперь ему определенно приходилось спешить, и он пошел ва-банк. Сломя голову он помчался по дну котлована, направляясь туда, где в свете прожектора вырисовывалось что-то похожее на лестничные ступени. Теперь его было прекрасно видно, и Гуров без колебаний бросился за ним следом.
Они действительно бежали к деревянной лестнице. Но Базилю совсем не нравилось, что Гуров хочет составить ему компанию. В какой-то момент он остановился, обернулся и снова выстрелил.
Пуля взвизгнула у Гурова над головой. Он инстинктивно упал лицом в грязь, возможно даже замешанную на качественном цементе. Ворочаясь в грязи, он невольно усмехнулся, вспомнив, с какой тщательностью одевался сегодня к ужину. Пожалуй, для его костюма это был последний выход, так сказать, лебединая песня.