Тополь отпустил руку разбойника, которая в месте удара стала опухать и синеть. Любое движение этой конечностью будет болезненным.
Я встал перед бандитом, взял его волосы в охапку и поднял голову, смотря на него.
- А ведь у нас ещё три конечности осталось. Надеюсь ты не откинешь копыта, пока мы не дойдём до последней.
Тополь взялся за правую руку и потянул её так же, как и левую - локтем вверх. Теперь бандит сопротивляться не мог, что было для нас плюсом - сложно целиться по дергающейся мишени.
Я замахнулся и ударил в сустав, возможно даже слишком сильно, ибо со смачным звуком треска и под ор горе-разбойника рука выгнулась сильнее, чем я предполагал.
Наш пленник за это время успел побледнеть, частое и прерывистое дыхание выдавало что у него начался шок. Спазмы мышц вызывали боль из-за повреждения рук, не такие острые приступы как от переломов, но заставлявшие его мучаться тягостные ощущения, из-за которых он мычал и стонал.
- Слушай, он всё равно уже ничего нам не скажет, - произнёс Тополь, смотря на бедолагу, - Давай уже пулю в лоб и закончим это.
- Я знаю что он ничего не скажет, - я даже удивился банальной фразе своего товарища, - Но ты прав, пора заканчивать. Нам ещё в Столицу ехать. Думаю Лис поведёт, он наверняка спать завалился после проверки.
Я отвязал ноги пленника от стула, после чего взял его за волосы и повалил на землю. Не смотря на боль он пытался встать, но ударом кувалды в спину я ему этого не позволил. Вторым ударом я раздробил кость одной из его ног, дабы наверняка прекратить его попытки дёргаться. Разумеется это снова вызвало у него крик, но я уже привык.
Дальше было совсем непримечательное действо, от которого Тополь отвернулся. Мне и самому не комельфо этим заниматься, но надо было подготовить сцену. Я занёс кувалду и со всей силы нанёс удар. Затем ещё один. И ещё один.
Бандит наверняка отключился или умер на первом же ударе, но я продолжал бить со всей силы, превращая его голову в кашу. После третьего удара я оставил кувалду в этой каше из мяса и мозгов. Моя форма успела запачкаться, что было неудивительно, однако несколько брызг теперь красовались даже на моих защитных очках. Чего уж говорить о руках, которые в прямом смысле были по локоть окровавлены.
Я махнул Тополю следовать за мной, и путь от центра сарая до двери мы прошли молча. Снаружи ничего не изменилось, только в глазах некоторых бандитов теперь был страх. Сидя на коленях они предпочитали смотреть в землю, а не на нас. Другие же, более храбрые или злобные разбойники, выглядели так будто хотят нашей крови. Скорее всего, потому что они действительно хотели нашей крови.
На всякий случай я достал пистолет из кобуры и подошел к одному крупному дуболому, смотрящему на меня с особой неприязнью.
- Ты, - я показал на него пальцем, - Вставай, поболтаем.
Если бы не кляп, он бы сейчас разразился матерной тирадой. Вставать сам он не хотел, поэтому Тополь с Пианистом решили ему "помочь", взяв под локти, но дуболом вырвался и начал сопротивляться. Я прострелил ему ногу, от чего он прекратил ёрничать и только промычал. Теперь уже я и Тополь взяли его и понесли к сараю.
Дуболом этот был, как я и говорил, крупным. И мускулистым. У него были короткие блондинистые волосы, а на лице и на теле много шрамов. Можно было сразу сказать что он был в тюрьме, и не раз.
Когда мы усадили его на стул и сняли кляп, он только посмеялся и плюнул в меня.
- Ты ничего от меня не услышишь, тряпка ссаная, - он снова посмеялся, несмотря на сквозное пулевое ранение в ноге. Уважаемо.
- Мне ничего от тебя и не надо, - равнодушно ответил я ему, беря в руки топор.
- Чего? - улыбка сползла с его лица, пока он смотрел через плечо как я подхожу к нему с орудием.
- Ты из-за того и был выбран, что ничего не расскажешь. С тобой можно вести сделки, но угрозы на тебя не сработают. Я же прав?
- Так с хуя ли я тебе понадобился, членосос хуев?! - злобно выкрикнул он.
- Побыть массовкой, - я замахнулся и ударил лезвием топора ему в грудь. Пытаясь достать топор из него, я случайно потянул и тело, от чего дуболом упал на землю. Лезвие застряло, и потому мне пришлось поставить на него ногу и с усилием достать топор. Когда это наконец случилось, кровь начала брызгать во все стороны, а сам бандит захрипел. Он ещё оставался жив, неплохо.
Я нанёс ещё один удар в грудь, достал топор, и нанёс ещё один, и так повторялось пока жизнь не погасла в нём.
Ещё один удар был теперь в голову, но только лишь для того, чтобы вогнать лезвие в него - надо было, чтобы топор был виден, а не валялся рядом. Кувалда стояла в мозгах прошлого бедняги по этой же причине.