Наконец, когда совсем стемнело, а сектанты скрылись внутри театра, Винсент принял решение.
— Лили, я захожу, — произнёс он в наушник. — Держи дрон на связи.
— Будь осторожен, там человек двадцать пять, — ответила Лили, её голос был полон беспокойства, — мы всё правильно поняли — они скрылись за той дверью.
Бывший священник в последний раз огляделся, убеждаясь, что его никто не заметил, после чего, бесшумно, как уличный кот, подошёл к тому самому окну, через которое влетел дрон. Ловким движением он забрался внутрь, мягко приземлившись на покрытый пылью и осколками стекла пол. Под ногами было полно мусора, поэтому двигаться приходилось очень аккуратно, чтобы не привлечь внимание сектантов раньше времени.
Винсент осторожно продвигался через заброшенный театр, его шаги были едва слышны. Единственный свет исходил от небольшого фонаря дрона, следовавшего за ним по пятам — его слабый луч освещал тёмные углы и покрытые плесенью стены. Воздух был тяжёлым, затхлым, что заставляло морщиться при каждом вдохе — пахло ржавчиной и чем-то ещё, неприятным и гниющим. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь редкими звуками падающих капель воды, шорохом шагов и едва уловимым жужжанием дрона.
Он, паря над плечом Винсента, озарял помещение тусклым светом, обрисовывая вестибюль театра, о котором упоминала Лили. Бывший священник оглядел полуразрушенные колонны, которые когда-то поддерживали высокие потолки этого места, величественного в прошлом, а теперь ставшего убежищем для крыс и насекомых. Шкаф в углу, с раскрытыми дверцами, ещё хранил на себе следы недавнего присутствия — небольшие, едва заметные отпечатки на запылённой поверхности. Неизвестно откуда взявшееся чувство тревоги, а может предвкушения, усиливалось с каждым шагом.
Пройдя через гардеробную, он увидел разбросанные вещи — оставленные кем-то в спешке или просто забытые, да так и оставшиеся лежать на долгие годы превратившись в грязные тряпки. Наконец, Винсент подошёл к главному залу. Ряды сидений покрылись пылью и грязными разводами, а сцена, освещённая тусклым светом пробивающихся сквозь разбитые окна лучей прожектора патрульного дирижабля, казалась декорацией к некогда великому, но жутковатому спектаклю. Один угол помещения привлёк его внимание — небольшая дверь, скрытая за старыми декорациями.
Подходя ближе, Винсент заметил, что та действительно выглядела более свежей, чем все что находилось вокруг — её петли были недавно смазаны, и она явно часто использовалась. Он замер, прислушиваясь, и вдруг уловил звуки — приглушённые голоса и нечто похожее на тихий смех, доносившиеся из-за неё. Сердце начало биться быстрее, адреналин постепенно заполнял его вены, но разум оставался холодным и расчётливым.
Собравшись с силами, он сосредоточился но в последний момент решил пока не использовать Силу и серпы. Немного себя накрутив и размяв ноги, Винсенту показалось, что все его чувства обострились — воздух стал холоднее, свет тусклее, и все звуки отступили на второй план, уступая место полному сосредоточению. На выдохе он ударил по двери ботинком, снося её вместе с петлями из гнилых косяков, тут же врываясь внутрь.
В проёме показалось подземное помещение — старый подвал, который когда-то, возможно, использовался для хранения театральных декораций или реквизита. Но теперь, под сводами каменных стен, освещённых только несколькими свечами, стояли люди. Сектанты, застигнутые врасплох, замерли на мгновение, не ожидая увидеть перед собой незнакомца в длинном плаще, окружённого клубами поднятой пыли.
— Ну что, господа, ждали гостей? — с едва сдерживаемой иронией произнёс Винсент, глядя на удивлённые лица мужчин, сидящих на корточках напротив него. Они хотели было поднять упавшую на одного из их товарищей дверь, да так и замерли.
Первое мгновение тишины сменилось паникой. Сектанты, вооружившись тем, что могли найти рядом — арматурой, камнями и карманными ножами, бросились на Винсента, не понимая, что стоят против силы, которой не могут противостоять. Девушки и женщины стоявшие в стороне, отступили, стараясь держаться подальше от предстоящей драки.
Взглянув на этот сброд, Винсент все же не стал использовать свои серпы, да и Силой пользоваться не хотел, посчитав, что против этих противников хватит и его опыта, но «так выйдет быстрее», решил бывший священник в одно мгновение вспыхнув ярче солнца. Первые удары, которые ослепленные сектанты наносили не глядя, он отразил голыми руками, отправляя ближайших сектантов на пол быстрыми и точными движениями. Он был словно солнечный луч — проскальзывая между нападающими, используя Святую Силу, чтобы избегать ударов и бить в ответ с максимальной точностью. Каждый его взмах был рассчитан, каждый шаг — продуман, и за короткое время все двадцать человек оказались на полу. Кто-то со сломанной рукой, кто-то — с выбитым плечом или вывихнутой ногой, у пары бедолаг оказались свернуты на бок носы орошая грязный пол струями крови, которой так жаждал Винсент. Он старался избегать летальных исходов, нанося только те повреждения, которые гарантированно выведут противников из боя.