– Может, нам пора пробудить у Шерри какой-нибудь новый интерес? – сказал я.
– О Боже! Ты лежишь в постели со мной, а через три минуты уже треплешься о делах, – сказала Лулу. – Хорошо еще, что я далека от романтики. Ты влюблен в Джилл?
– Какое это имеет значение?
– О, никакого, – сказала Лулу. – Просто я заметила, что половина людей в этом мире трахают тех, кого они совсем не любят. А я, например, люблю Дигби, но сама – здесь, с тобой. Мне просто хочется знать, любишь ли ты Джилл.
– Она куда приятней, чем многие другие, – изрек я, – но у нее нет такой замечательной сливы.
Мои слова вызвали у Лулу смех, и ее крохотное птичье личико сморщилось.
– Я знала, что ты ее не любишь, – сказала она. – А почему ты все время спрашиваешь меня про Шерри?
– Из чистого любопытства, – сказал я.
Лулу указала мне на одну из телефонных кнопок. В отличие от других, эта кнопка была красного цвета.
– Это ее линия, – сказала Лулу. – Когда загорается эта линия, я всегда отвечаю, чем бы я в этот момент не занималась. А другие пусть себе мерцают. Просто мы с Шерри очень близки. И когда ей нужен совет, я всегда его даю.
Я перекатился через ее длинные ноги, погружаясь в ее лоно.
– Допустим, я погружу его в тебя поглубже и подожду, когда замерцает эта красная кнопка. Хотелось бы мне услышать, как тогда ты будешь давать свои деловые советы – прямо во время траханья.
– С этим я справлюсь, – сказала Лулу и раздвинула ноги пошире. Не знаю почему, но ее жест напомнил мне разводной мост в момент его раскрытия. Я погрузился в ее сливу, и мы какое-то время клубком вертелись в постели. У меня было такое ощущение, будто я накрепко приклеен к Лулу. Однако за все это время красная кнопка ни разу не замерцала.
– Наверное, она сейчас сидит перед своим индуистским божком, – сказала Лулу.
– Когда Дигби выйдет из больницы, нам надо будет соблюдать осторожность, – сказала Лулу чуть позже. – Он очень болезненно переживает конкуренцию. Просто не может ее выносить. Мне думается, из-за своей импотенции он чувствует себя несколько ущербным. Давай не будем его пугать, хорошо? И еще—давай сделаем все, чтобы и Джилл тоже ничего о нас не узнала. Мне все-таки нравится иметь с ней дело, хотя я ее просто ненавижу.
– Недели через две у меня будет готов для выхода на экран небольшой документальный фильм, – сказал я. – Приведи Шерри и дай мне возможность ей его показать. Фильм не длинный, может быть, у нее он вызовет смех.
– Решено. Только она, возможно, приведет с собой Свена, – сказала Лулу. – Одну он ее на просмотры не отпускает.
– Приведи и его, – сказал я. – Приведи ее собак, ее детей, ее маникюршу, кого ей будет угодно. Мне хочется, чтобы она обязательно посмотрела этот фильм.
Лулу взглянула на меня очень внимательно, словно в данный момент играла в шахматы и сосредоточенно размышляла о предстоящих ей семнадцати ходах. Мне это все было любопытно. Я так далеко вперед никогда не заглядываю.
– Ты – козел, – изрекла Лулу. – Хорошо, что я думаю только о своей карьере. Если бы я относилась ко всему этому только как женщина, я бы тебя и близко до Шерри не допустила.
– Хотя и было такое время, когда я была только женщиной, – продолжала Лулу, бросив на меня очень сердитый взгляд, будто бы я собирался ей что-то возразить.
– Ну и что с того? – сказал я. – Было и такое время, когда я был всего-навсего сыном фермера, выращивавшего пшеницу. И отец мой разорился. Совершенно очевидно, что и ты, и я достигли теперь и лучшего и большего.
– Думаю, именно поэтому я держу возле себя Баттонза, – сказала Лулу, не слушая меня. – Я ему нужна. Для его карьеры я ничего сделать не могу – он ее начисто испортил. Но я ему нужна.
– Послушай, – сказал я. – Меня совершенно не волнует твоя личная жизнь. Я считаю, ты – на редкость преуспевающая деловая женщина. Думаю, мы с тобой можем друг другу помочь.
– С чего это ты взял, что можешь мне помочь? – спросила Лулу. – Ведь ты – никто, а я уже на самом верху. Как это ты можешь помочь мне?
– Я ведь тоже могу взойти на самый верх, – сказал я. – Я ведь могу воспользоваться и эскалатором.
Лулу покачала своей кудрявой головой.
– Не знаю, почему это тебе так ужасно хочется быть знаменитым, – сказала она. – Это ведь не очень-то и интересно! Я хочу сказать, что все знаменитости, которых я знаю, говорят именно так. Но на самом деле это неправда. Я хочу сказать – посмотри на меня. Фактически я – королева. А я считаю себя счастливой, если выпадет удача по-настоящему трахнуться хоть раз в месяц.