Вооруженных солдат и матросов в здании морского вокзала, разумеется, не было и в помине. Но Всеслав машинально сосчитал кордоны бдительных проверяющих в форме гильдии транспортников: шесть. Мышь не проскользнет.
3
Саракш, Островная империя
Буцах, борт теплохода "Сияющий"
9 часов, 1-го дня 1-ой недели Бирюзового месяца, 9591 года от Озарения
Пока буксировщики разворачивали роскошную тушу «Сияющего», Всеслав стоял на верхней палубе и махал рукой. Но вот теплоход вышел из гавани, оказался в открытом море и взял курс на юго-запад. Яркие огни Хадзесского порта стали медленно тускнеть и расплываться, поднимаясь по завернутому вверх темно-коричневому ночному горизонту. Пассажиры принялись осваиваться, где-то уже звучала музыка, сливаясь с затихающими воплями морских птиц.
Всеслав отыскал каюту №87, открыл дверь маленьким ключиком, выданным ему при посадке. Помещение было крохотным – не более двух с половиной метров в длину и ширину. До потолочной лампочки можно было дотянуться рукой. Но при этом каюта приятно поражала продуманностью планировки и уютом. Всеслав включил радиотелеприемник. Как и следовало ожидать, велось круглосуточное вещание корабельного узла:
-…будет рад принять ночной бар. Кроме того, кинозал, танцевальный зал и бассейн…
Интерьеры пассажирско-туристического теплохода «Сияющий». Голографическая реконструкция на основе ментограмм В.Лунина из фондов секции "Саракш" (КОМКОН-2)
-Попляшем. Всенепременно. А потом - купаться. Круглосуточно. -фальшиво пообещал Всеслав, щелкая кнопкой «Выкл.»
Он открыл иллюминатор, постоял, потягиваясь, поместил чемодан в шкаф. Из пакета, врученного его квартирохозяйкой, упоительно вкусно пахло. И Лунин не выдержал.
-Есть на сон грядущий – крайне вредно! –угрожающе сообщил он себе, надкусывая пирожок с рыбьей печенью.
В тяжелом свертке Аги находилась записка и две совершенно одинаковых рамки из коричнево-желтого нефрита, великолепной старинной работы. Не сразу становилось заметно, что узор на них состоял из искусно сплетенных арабесок, рун, соединявшихся в слово «Хагизиси» – «род потомков Хага».
-Сумасшедшая! –возмутился Всеслав, -Отдать фамильную реликвию! Вдобавок, это же целое состояние. Ну, ничего, приеду, отправлю почтой назад.
Но, прочитав записку, задумался:
-«Милый Да! Никто не сможет даже представить себе, как мы к тебе относимся – Оки… и я. Спасибо за все! Пожалуйста, помни о нас. В одну рамку я вставила снимок. Я и Оки прошлым летом сфотографировались на бастионе крепости, вроде бы получилось неплохо. Не хочу ничего советовать и навязывать… но видела как-то в твоем блокноте рисунок гелевым карандашом. Ты сказал: «Моя мама». Кажется, рисунок по размерам как раз подойдет к второй рамке.
Ага»
Всеслав, качая головой и смотря на непроглядно черный круг иллюминатора, машинально дожевал пирожок. Вывалил на постель вещи из сумки, Блокнот оказался на самом дне. Всеслав осторожно вынул из него листок с портретом и аккуратно вставил под тонкое стекло.
-Что ж, -сказал он, -пусть будет так, правда, ма?
Всеслав пробежал наверх по освободившейся лестнице и направился к зданию, сиявшему огромными витринами. Это было роскошное кафе. И в нём ни души. Всеслав сел за столик, аккуратно устроив медвежонка на коленях. Он вообще не хотел выпускать из рук плюшевого друга.
-Не пей сока! –предупредил Мишка, -Нам еще, может быть, долго идти. Лучше молока налей.
-Конечно. Я так и хотел.
Крытый причал в г. Уга о.Бацуза, Чёрный пояс. Фотография из справочника «Выдающиеся строители Империи». Островная империя, Чёрный пояс, о.Ха, г.Ха-Госада, (год издания не указан).
Всеслав жевал галеты, запивая теплым, удивительно вкусным молоком. Мишка терпеливо ждал.
-Все? Подкрепился?
-Вроде бы.
-Что ж, пойдем дальше?
-А надо?
Медвежонок выразительно развел плюшевыми лапками.
-Понятно. -сказал Всеслав. –Хотя не очень хочется.
Он вышел из кафе и поплелся по набережной. Любопытно, что теперь на ногах у него были сандалии. Откуда они взялись? Сами наделись?
-Мишка, мне это не нравится. Не помню, чтобы…
-Чего там… Смотри под ноги внимательнее, тут ступеньки стертые.
Всеслав поднялся по узкой лестнице, виляющей между старых акаций и пышных кустов сирени. Впереди в конусах фонарного света виднелась деревянная беседка.
-Её вечерами строили в парке соседи: дедушка Слободан и дедушка Николае. –вспомнил Всеслав. –Они очень любили рукоделие. А я прибегал смотреть, как старики работают. Никаких инструментов с программированием они не признавали, применяли только старинные пилы и точные копии прежних рубанков. Даже кибердворников прогоняли и сами сметали опилки вениками из камыша.