Мир острова был одновременно и жесток, и великолепен. Механик много и без устали работал и в конце концов превратил гнездо в развилке дерева в настоящее однокомнатное жильё, надёжно защищающее от ежедневных ливней. Он научился не только выживать, но и жить.
Однако время шло и неумолимо брало своё...
...Механик протяжно выдохнул, отгоняя воспоминания. Машины проследовали мимо. В них сидят те, в пятнистой одежде. Похожие на привезших его сюда несколько лет назад. Они не убили его сейчас. Кинули бумажный сверток с хлебом и лекарством от лихорадки. А могли и убить. Да и пусть убьют, только быстро. Последние пять дней у Механика невыносимо болела голова. На солнце тело покрывалось липким потом, а в тени бил озноб. Ночью спалось плохо, боялся выпасть из гнезда. Вчера, когда пил из ручья, не заметил притаившегося неподалеку варана. Едва не погиб. Вода в руье оказалась мутной и невкусной и пахла тиной. Голодал. Нашел невыносимо смердящую тушу издохшего трупоеда. Ими, даже живыми, брезгуют все никто не охотится, а он ел вонючую, скользкую падаль нелетающей птицы с крючковатым клювом. Зубы у него почти все выпали, оставшиеся - больные, чуть что твёрдое, и боль в черепе вспыхивает, виски потом раскалываются и темя… Потом было еще хуже, рвало. Но выжил. А зачем? Для чего? На какое-то время таблетки снимут приступы лихорадки, а дальше? Механик, беззвучно заплакал, повернулся, побрёл хорошо знакомыми местам и к жилью на дереве…
2
Всеслав скреб ложкой по алюминиевым стенкам котелка и поглядывал на то, что творилось рядом с командирской танкеткой. Там вышедший из джунглей оборванец с мешком выкладывал какие-то предметы на броню. Экспедиторы, притащившие картонные коробки, тоже вытаскивали из них коробочки и свертки. Начался обмен, обе стороны горячились, убеждали, доказывали. Наконец товары перешли из рук в руки и экспедиторы, пыхтя, потащили коробки назад в транспортер.
- Чем поживились, братья? - окликнул инспектор.
-А что может предложить одиночка? Немного жемчуга, семена цыси, золотой песок, шкурки серебристого крысокрота.
Когда обед завершился и машины вновь двинулись на запад, Лунин обратил внимание на босые грязные ноги, торчавшие из-под гирлянды лиан. Из-за лиан выглянул омерзительного вида трупоед, щелкнул окровавленным клювом, равнодушно посмотрел и вновь исчез. Ноги стали слегка подергиваться. Даццаху Хо хлопнул по плечу отправившегося одновременно с колонной «торговца»-оборванца и молча ткнул пальцем в сторону лиан. Столь же безмолвно тот кивнул, забрал левее и пропал в зарослях.
-Там тоже дикарь валяется. -по-прежнему невразумительно сказал инспектор. -Оплошал. Теперь его потребляет трупоед. Собственно, обычный конец для одиночек.
-Правда? - как можно ироничнее сказал Всеслав. -А я-то гадаю, что тут произошло! Теперь все ясно, так вечером в отчетном дневнике и запишу… обычный конец...
Было видно, что инспектор развлекается, не давая никаких объяснений.
-Вижу, вас на все хватает. И на отчеты и на накожную графику. -заметил он, -Всё на морпехах практикуетесь? Скоро на каждом имперском десантнике будет татуировка кисти знаменитого шкурописца Бидзанби Да. Или правильнее - не кисти, а иглы?
Наброски матросских татуировок. Рунические буквы островного алфавита. Рисунок В.Лунина
-Никаких игл! -возмутился Лунин, -Еще чего! Бумага, карандаш и ручка! Просто подошел вон тот угрюмого вида трапматрос и попросил - подчеркиваю, вежливо попросил! – нарисовать заготовку кое-что по тому же сюжету. Я сделал, не трудно. А уж с бумаги себе на телеса они сами переносят.
-Верно. Нельзя отказываться. -неожиданно серьезно одобрил инспектор. -Приятно отметить, Да, что во все время нашего знакомства вы ведете себя поразительно адекватно для новичка.
Саракш, остров Казхук
Островная империя
03 часа, 7-го дня 3-ей недели Бирюзового месяца, 9590 года от Озарения
Фрагмент ментограммы В.Лунина. Дата и время неизвестны. Остров Казхук.
…«Охотник»-одиночка Коготь наведывался в стойбище старого Душителя месяц назад и так рано его не ждали. Но он пришел сегодня. Пригнал отловленных у залива раба и рабыню. За невольника Душитель много не дал, тот был слабым. А вот бабёнка - ничего себе, необъезженная, лет тридцать, в самом соку, ну, и в хо-орошей цене, понятно. За нее Душитель изрядно раскошелился. Кроме того, «охотник» сбыл Душителю десяток волчьих шкур, пару кож матерых варанов, сказал, что нашел хорошее болото с железной рудой. Долго торговались, наконец «охотник» согласился провести к болоту душителева кузнеца за четыре копченых свиных туши.
Когда дела закончились и сделку вспрыскивали крепкой грибной брагой, «охотник» Коготь как можно небрежнее бросил: -Волкодавов-то давно не видал?