- Вы разговаривали с ним?
- Мало.
- О чем?
- Большей частью о картинах. Он очень любил французское искусство. Он сказал, что решил побывать в Париже когда-нибудь.
- Он это сказал?
- Да, это неудивительно. Каждый студент французского факультета хочет побывать в Париже. Когда-то и я хотела поехать в Париж.
- Что еще он говорил?
- Это почти все. Появились другие студентки, и от отошел от меня. Тапс сказал впоследствии, у нас была ссора после вечеринки, он сказал, что подозревает, что я была нежна тогда с молодым человеком. Думаю, Тапс привел вас сюда, чтобы заставить меня признаться. Мой муж очень изощренный истязатель и мстительный.
- Вы оба для меня слишком изощренные. Признаться в чем?
- Что я интересовалась Фелицем Сервантесом. Но он мной не интересовался. Я даже близко к нему не подходила.
- Этому трудно поверить.
- Неужели? На этой вечеринке была молодая блондинка из группы новичков Тапса. Он преследовал ее с глазами, как у Данте, когда тот встречался с Беатриче. - Ее голос звучал враждебно и холодно.
- Как ее имя?
- Вирджиния Фэблон. Я думаю, она все еще в колледже.
- Она ушла, чтобы выйти замуж.
- Действительно? И кто же счастливчик?
- Фелиц Сервантес.
Я рассказал, как это произошло, и она выслушала меня не прерывая.
В то время как Бесс готовилась к походу в магазин, я обошел дом, знакомясь с репродукциями того мира, который так и не отважился войти в жизнь. Дом представлял большой интерес для меня как исторический монумент или место рождения великого человека. Сервантес-Мартель и Джинни встречались в этом доме, что делало его также и местом действия в моей детективной версии.
Бесс вышла из своей комнаты. Она переоделась в платье, которое застегивалось на крючки сзади, и я был избран для этой работы. Хотя у нее была красивая спина, мои руки старались как можно меньше касаться ее. Легкая добыча всегда доставляет неприятности: это либо фригидные, либо нимфы, шизоидные, коммерциалки или алкоголички, иногда все это вместе. Их красиво упакованные подарки в виде самих себя часто оказываются самодельными бомбами или стряпней с начинкой из мышьяка.
Мы ехали к Плазе в абсолютном молчании. Это был новый большой торговый центр с залитыми асфальтом территориями вместо зеленых лужаек. Я дал ей деньги на такси, которые она приняла. Это был дружеский жест, слишком дружеский в тех обстоятельствах. Но она смотрела на меня так, будто я обрекал ее на судьбу более худшую, чем сама жизнь.
20
От территории колледжа прибрежная дорога бежала вдоль моря понизу среди густых зарослей и перемежающихся пустырей. Здесь было беспорядочное соседство административных зданий, многоквартирных домов, студенческих общежитий.
Позади отштукатуренного дома по номером 148 полдюжины коттеджей толпились на небольшом участке. Полная женщина отворила дверь, когда я еще не подошел.
- У меня все заполнено уже до июня.
- Благодарю вас, но мне не нужна комната. Вы миссис Грэнтам? Все, что мне нужно, - это небольшая информация. - Я назвал свое имя и чем я занимаюсь. - Мистер Мартин, из колледжа, дал мне ваш адрес.
- Почему вы не сказали это? Входите.
Дверь открылась в небольшую, плотно заставленную жилую комнату. Мы сели друг к другу лицом, почти касаясь коленями.
- Надеюсь, это не жалоба на одного из моих ребят. Они для меня как сыновья, - сказала она с покровительственной улыбкой.
Она сделала широкий жест в сторону камина. Полка и стена над ней были сплошь увешаны снимками бывших студентов.
- Эти меня не интересуют. Я хочу получить информацию о студенте, который учился семь лет назад. Вы помните Фелица Сервантеса? - Я показал снимок Мартеля-Сервантеса, стоящего сзади, и Кетчела впереди Китти. Она надела очки, чтобы рассмотреть фотографию.
- Я их всех помню. Этот большой и блондин приезжали забрать его вещи, когда он выезжал. Все трое уехали вместе.
- Вы уверены в этом, миссис Грэнтам?
- Уверена. Мой покойный муж говорил, что у меня память, как у слона. Если бы такой и не было, я бы не забыла про это трио. Они уехали в "роллс-ройсе", и я удивлялась, что может делать мексиканский парень в такой компании.
- Сервантес был мексиканцем?
- Конечно. Я не хотела принимать его сначала. У меня никогда не было мексиканских жильцов. Но в колледже сказали: либо берите, либо утратите наших клиентов. Так что я сдала ему комнату. Но он не долго у меня прожил.
- А что он рассказывал?
- Он был напичкан разными историями. Когда я спросила, не мексиканец ли он, он ответил, что нет. Но я жила в Калифорнии всю свою жизнь, и я узнаю мексиканца всегда. У него даже чувствовался акцент, который он выдавал за испанский. Он говорил, что чистокровный испанец из Испании.
Я попросила показать мне паспорт. У него его не было. Он сказал, что он беженец из своей страны, что его преследует генерал Франко за то, что он борется против правительства. Он меня, конечно, не обманул. Я узнаю мексиканца, когда увижу. Если вы меня спросите, он, думаю, был сельскохозяйственным рабочим и поэтому врал. Он не хотел, чтобы иммиграционные власти посадили его в автобус и отправили домой.
- Какое еще вранье он наговорил?
- Он сказал, что уезжает в Париж, что будет там учиться в университете; сказал, что испанское правительство сняло запрет на деньги его семейства, и он может позволить себе ходить в лучшую школу, чем эта. Божье избавление от поганого мусора. Это все, что он сказал.
- Вы не любили Сервантеса, не так ли?
- С ним было все в порядке. Но он всегда вел себя заносчиво. Кроме того, он уехал первого октября, оставив меня с пустой комнатой до конца семестра. Это заставило меня пожалеть, что я сдала комнату мексиканцу.
- Насколько он был чванливым?
- Самым разнообразным образом. У вас, кстати, есть сигареты?
Я дал ей одну и дал прикурить. Она выдохнула дым мне в лицо.
- Почему вы так им интересуетесь? Он вернулся снова в город?
- Вернулся.
- Что вы хотите? Он сказал мне, что вернется. Вернется в "роллс-ройсе" с миллионом долларов и женится на девушке из Монтевисты. Такое самомнение. Я посоветовала ему рубить сук по себе. Но он сказал, что это единственная девушка для него.
- Он назвал ее имя?
- Вирджиния Фэблон. Я знаю, кто она. Моя дочь ходила в одну школу с ней. Вирджиния была очень красивой девушкой, думаю, она и сейчас выглядит прекрасно.
- Сервантес думает так же. Он только что женился на ней.
- Вы шутите.
- Хотелось бы, чтобы это была шутка. Он вернулся два месяца назад. В "Бентли", а не в "роллс-ройсе", со ста двадцатью тысячами вместо миллиона. Он женился на Вирджинии Фэблон.
- Ничего себе. - Миссис Грэнтам так затянулась сигаретой, что закашлялась. - Подождите, пока я скажу эту новость своей дочери.
- Я бы не стал говорить день или два никому. Сервантес и Вирджиния исчезли. Она, может, находится в опасности.
- В опасности от него? - спросила миссис Грэнтам с нетерпением.
- Может быть.
Я не знаю, чего он хочет от Вирджинии: возможно это было что-то, чего не существовало. И я не знал, что он предпримет, когда обнаружит, что это мираж.
Миссис Грэнтам ткнула свою сигарету в пепельницу отеля "Брейкуотер" и бросила окурок в чашку без ручки, в которой уже лежали другие окурки.
Она наклонилась ко мне доверительно и сердечно:
- Что-нибудь еще хотите знать?
- Да. Сервантес ничего не рассказывал вам о тех людях, с которыми уехал?
- Этой паре? - Она показала пальцем на снимок, лежащий у нее на коленях. - Я забыла, что он точно сказал. Мне кажется, он сказал, что это его друзья, прибывшие сюда, чтобы его забрать.
- Он не сказал, кто они такие?
- Нет, но было похоже, что они изрядно набрались перед отъездом. Он сказал, что они из Голливуда и они посадят его на самолет.
- Какой самолет?
- Самолет во Францию. Я думала тогда, что это болтовня. Но сейчас не знаю. Он на самом деле был во Франции?