Скорость и точность огня пиратов были трудно объяснимыми, но нужно было поставить на место этих зарвавшихся бандитов и капитан Альварес приказал открыть огонь из кормового орудия. Затем отдал приказ о повороте галеона." Если бы удалось повернуть корабль бортом к этим разбойникам, то одним залпом из тридцати пушек мы их разнесём в щепки!"- так думал Альварес, тщетно пытаясь развернуть "Бегонию" раньше, чем пиратский корабль отреагирует на их маневр. Но капитан и рулевые пиратов, как видно, были отличными моряками; фрегат, как привязанный канатами, висел за высоченной кормой галеона и никакие маневры не могли переместить его ни на румб.
Поспешный выстрел из кормового орудия не принёс никакого вреда противнику, ядро плюхнулось вдалеке от преследователя. И тут же лафет испанской кулеврины разлетелся на куски. Обломок доски вонзился в грудь одного из канониров, а отлетевший пушечный ствол сбил с ног другого. Оставаться на открытых шканцах стало опасно. Спускаясь на палубу, Альварес увидел, как от раскалённого ядра вспыхнул на форштевне блинд, и ещё одно ядро попало в золочёную деревянную статую на баке и вместе с ней рухнуло в толпу под грот мачту, раздались крики покалеченных. Дистанция между кораблями с потерей кливера стала сокращаться быстрее, и огонь стал ещё точнее. Паруса заполоскались, теряя ветер. Альварес понял, что случилось. Один из самых страшных кошмаров для любого капитана - в морском бою потерять управление кораблём. Или перебит штурм-трос руля, или разбит штурвал. Если бы просто были убиты рулевые, то к штурвалу давно бы встали подвахтенные, но шло время, а паруса всё так же беспомощно хлопали, потеряв ветер. С бака прибежал Диего: "Капитан! Разбит штурвал, там все мертвы!" Штурвал быстро не заменить, на это нужно время, а этот дьявол бьёт из своих дьявольских пушек, как кузнец молотом по наковальне и опять кричат, что где то пожар.
Неожиданно обстрел прекратился. Фрегат приближался, и команда галеона, повеселев, стала готовиться к абордажному бою. При таком многократном перевесе сил у дерзких пиратов не было никаких шансов. Но на корабле под чёрным флагом и не думали меряться силами в рукопашной. Вместо этого пираты впряглись в шкоты - фок и грот-мачты повернулись, теряя ветер и заполоскались, обстенённые, тормозя корабль, а над бизанью справа по борту распустились лиселя на выставленных лисель -спиртах. С левого борта в воду полетели бочки, связанные друг с другом тросом, который был закреплён на самом конце форштевня. В результате всех этих быстро выполненных действий корабль развернулся почти на месте. Команда фрегата ещё раз дружно взялась за шкоты и мачты поменяли своё положение относительно ветра на взаимно компенсирующее. Пиратский фрегат лёг в дрейф кормой к галеону. Маневр был выполнен просто блестяще и некоторые из стоящих на шканцах «Бегонии» офицеров одобрительно захлопали. Морское умение всегда ценилось испанскими моряками, а такой лихой поворот оверштаг многие из них, привыкшие к долгим маневрам огромных галеонов, не видели вообще никогда. Но восторг экспрессивных испанцев мгновенно угас, когда на корме фрегата открылись целых четыре орудийных порта, и из них хищно выглянули широкие чёрные стволы карронад.
- Grasias a Dios! - часть благородных идальго осенила себя доброй дюжиной крестных знамений.
- Ventre dieu! - и ещё чёртова дюжина подобных ругательств осквернила уста другой части благородных идальго. Справедливости ради нужно заметить, что та, другая часть была гораздо больше первой. Если бы пираты ударили картечью с такой дистанции, то все приготовившиеся к абордажу испанцы уже стояли бы в очереди на Страшный суд. Но залпа всё не было.
На корме фрегата было красиво выведено название корабля -"Кассандра"