— Вернешь меня в башню? — усмехнулась я. — Брось, Дарлан. Мы оба все понимаем. Выпустил ты меня не просто так, признай это, и давай двигаться дальше. Я сделаю все, что потребуется, а ты разберешься с последствиями, потому что некуда тебе деваться. Безумным станет наш король, или нет… сделаешь его своей марионеткой, уж в этом ты всегда был хорош. С мертвой Армией все изменится.
— Почему-то мне кажется, что тобой движет желание взять над Актером верх. Спасение Александра лишь прикрытие, красивые строчки предсказания. Это так, Иделаида? — Дарлан смотрел мне в глаза. — Потому что, если это правда… брать над кем-то верх ценой жизни — глупейшая затея. Напоминаю, что с последствиями разбираться мне одному, и что это будет? Безумный король, неуправляемая Армия мертвецов, а еще раненый зверь, которому ты мозг весь сожрала. И ничего у этого зверя не останется, никакого барьера, понимаешь? Не на что будет оглядываться.
— Можно подумать, на меня он оглядывается. Дар, я дала ему выбор: отступить или напасть. Не секрет, что он выберет. И он сам это понимает, потому что не может иначе. Так что я никогда не была для него… барьером. Может, только приятной слабостью.
— А если он отступит?
— Тогда я готова вернуться в камеру и просидеть там остаток дней. Так что, Дарлан Бурхардингер? Какое место в грядущих событиях определишь для меня?
— Подальше от Александра. Скоро все, кто захочет его убить, будут рядом с ним.
— Поняла. Отправляюсь охранять его величество.
Я уже отступила, но Дарлан поймал меня за руку:
— Без глупостей, будь осторожна.
— Это лишнее замечание. Но… знаешь, Дар, раз за разом я пыталась взять с тебя обещание сберечь Александра, но понимаю, почему ты отказывал. Тогда попрошу что-то полегче: убедись, что мое тело сгорит дотла. И не достанется Актеру, я не желаю быть живым мертвецом, не хочу, чтобы части меня мотались по полу, — я кивнула на тошнотворный тронный зал, который для меня теперь навечно останется… таким. Местом жуткого побоища, скоплением кривых мертвецов, оживленных сивиллами.
— Хорошо, — ответил Дарлан.
— Спасибо.
На этом моменте Дарлан должен был отпустить мою руку, но он сжал ее крепче. А потом дернул меня на себя и крепко обнял. Кто бы мог подумать, что начальник королевской полиции такой сентиментальный… в другое время я бы обязательно уколола его этим, но не сейчас. Сейчас я обняла его в ответ, точно зная, что этот раз будет первым и последним. И, возможно, он закрепит данное Даром обещание.
Я поторопилась наверх, в коридоре все время звучало «мертвецы», «переворот» и другие страшные слова. Я была в маске, никто не пытался меня остановить или что-то узнать. Вдалеке слышался голос альтьера Миткана, он командовал стражей. Они собирались вырезать сивилл, всех до одной. Кажется, мертвые явились не только через Дверь, они еще окружили дворец. Поэтому Дарлан не предложил Александра вывести, это невозможно. Посмертье для короля опасно, другие выходы заблокированы. Отход через Храм закрыт, за воротами мертвецы. Актер напал, но только тогда, когда у него не осталось сомнений в победе. А перед этим он дал себя «победить».
Александра я нашла в королевских покоях, уже при полном параде, он готовился защищать семью. Августа сидела на кровати, держа в руках Ренана и Роксану, вокруг них суетились испуганные горничные, неподалеку стояла личная стража Александра, все в масках Судей. В этот раз Августа не плакала, только побледнела, как полотно. Она уже все знала, слухи из коридоров быстро просачиваются во все уголки дворца.
— Лучше и тебе быть в маске, — сказала я Александру.
— Ида? — он посмотрел на меня с удивлением.
— Да, я здесь. Все в порядке, переоденься.
— Не буду я переодеваться! Тот человек идет за мной, как обещал. Если дворец не выстоит, он меня получит, но не кровью моих близких. Я сдамся, а вы с Августой будете жить. Мои дети будут жить. Он хочет моей смерти, он ее получит, но… только не Ренана и Роксану.
Вряд ли Актер станет убивать детей, но обещать это королю… кто я такая?
Александра я оттащила в сторону и зашипела:
— С ума сошел? Мы давно все обговорили… тебе нужна мертвая Армия! И это тот самый момент, когда ты ее получишь. Невозможно тянуть все дальше, ситуация и так хуже некуда. Мертвые во дворце, Актер тоже одной ногой здесь!
— Я помню, Ида.
— Тогда зачем…
— Нас же слышит Августа, — ответил он.
Больше король ничего не пояснил, но мысль я уловила четко: нельзя Августе знать, что я собралась жертвовать жизнью и возрождать Армию. Точнее, нельзя ей знать другое: что Александр мне это позволит. В глазах любимой он до последнего должен быть отважным героем, смелым защитником. А раз его любовью я быть перестала, передо мной можно не выделываться больше.