— Знаю.
— Да. Да… — король уставился в темный потолок, о чем-то думая. Затем посмотрел на меня и поманил за собой: — Идем, покажу, где все случилось, — всего несколько шагов по коридору, и мы остановились. — Вот здесь я ее нашел. Она лежала лицом к балкону, вокруг было много крови. Светлый ковер окрасился в красный, и я уже тогда понял, что поздно, и Иллирике никак не помочь. Напугался, что Августа может выйти и увидеть… жуткую картину. Она ведь не такая, как… она другая, — нашелся Александр и поспешно отвел взгляд. — Мягкая, чуткая и… вид крови ее бы напугал, а тело подруги свело с ума. Поэтому я не подошел к телу, а быстрее побежал за охраной, распорядился, чтобы у двери Августы кто-то находился. Она почти не вставала с кровати на тот момент, но… лучше перестраховаться. И только после этого я подошел к Иллирике.
Я молча ждала продолжения.
— Она была мертвой, но еще теплой, — продолжил Александр. — Возможно, не побеги я прочь, успел бы ей помочь. Шанс минимальный, но мертвая земля порой творит и не такие чудеса. А Иллирика как раз начала принимать гнилость. По всем показателям рано, но Дарлан распорядился.
— Сомневаюсь, что ты бы успел, — ответила я задумчиво, заново оглядывая темный коридор. Значит, убийца не просто проник сюда, он провернул все под носом у самого короля и успел уйти незамеченным за мгновение до появления Александра. При мысли об опасности всей этой ситуации по спине побежали неприятные мурашки. А что, если бы Александр столкнулся с убийцей нос к носу? Случиться могло что угодно. Ловкача лучше отыскать как можно скорее.
— Мне и Дарлан так же сказал.
— Иногда он говорит толковые вещи… охрана обыскала коридор после поднятия тревоги? Ты ведь трогал Иллирику, не мог не понять, что все случилось перед твоим появлением.
— Конечно, здесь все обыскали, — с удивлением ответил Александр. — Ты за кого меня принимаешь? Еще до появления Дарлана я распорядился. Да и Дар со своим псом ручным пожаловал почти сразу и взял ситуацию под контроль. И ничего они не нашли, разумеется.
— И вы с Карлом взялись за дневники королевы Роксаны, — кивнула я. — Значит, кроме тайного хода, идей у вас никаких?
— Убийца мог уйти через балкон. Забраться наверх невозможно, но спрыгнуть вниз… высоко, конечно, но при небольшом везении можно даже ноги не сломать. Или сломать одну, уйти на другой…
Однажды Александр сломал руку и упал в обморок от боли. Это случилось в детстве, а перелом выглядел жутко, даже кость торчала, но ведь тогда принц не свалился с огромной высоты, все случилось от неловкого падения на землю. Это я к тому, что рассуждения о «сломать одну, уйти на другой» от Александра звучали особенно забавно. Хотя совсем недавно я сама планировала полет с крыши, но там и высота поменьше, и с той крыши хотя бы скатиться можно было. Здесь же рядом только прямая гладкая стена, прыжок означает именно прыжок камнем вниз.
— И направление подходит, — заметил король. — Ножом в горло, и побежал назад, тут всего ничего. А уже после появился я, позвал охрану так далее. И, самое главное, я ведь ничего не слышал, в коридоре было тихо. Убийца должен был уйти быстро, и балкон в этом плане очень подходит. Или укрытие в потайной комнате, вдруг существует еще одна, про которую никто не знает. Даже мать не знала, в дневниках ничего нет.
— Укрываться где-то — это скрипеть дверями старых механизмов.
— Вдруг он подготовился заранее?
— И не поспоришь.
Надеюсь, с убийством альтьера Цедеркрайца ситуация попроще будет, тут пока ситуация тупиковая, только и остается, что фантазировать о тайных проходах и полетах по стенам дворца.
— А ты не подозреваешь Карла? — решилась я на вопрос, внимательно глядя на Александра. И он отреагировал ожидаемо: сурово поджал губы, нахмурил брови… вот и закончилась милая беседа. Друзья ведь неприкосновенны, что бы они ни сделали, стоит верить им до последнего и во всем помогать — так всегда думал Александр. И в том числе за это качество я его когда-то так любила. Сейчас же это вдруг показалось наивностью, граничащей с идиотизмом.
— Нет.
— Уверен? Учитывая…
— Нет, Ида. Хватит полоскать моих близких. Мне казалось, мы нашли общий язык, и ты… веришь мне.
— Тебе я верю. А Карлу, увы, нет. Не могу позволить себе сентиментальность.
— Ты в точности как Дарлан, — из уст Александра это прозвучало как оскорбление. — Он тоже не верит, все копает, копает… не сам, а с помощью пса своего нового. Но Карл невиновен, кто угодно, только не он. Ты в этом убедишься и, надеюсь, тебе станет стыдно за подозрение друга в убийстве.
— Мне он не друг, — спокойно заметила я.