Сивилла выдернула руку из моей хватки и засмеялась:
— Думаете, вы мне глаза сейчас открыли? Актер не любит секретов, еще один его весомый плюс. Мы точно знаем, над чем работаем, альтьера Морландер, никаких иллюзий. И… честно говоря, единственное, что меня сейчас останавливает от поднятия паники, это сомнения в вашей необходимости. Насильно сторону не выбирают, а ваша сторона — это дворец. Вы только отвлечете Актера, украдете его бесценное время. Так бегите в свой дворец, Иделаида Морландер, и прощайтесь с прежней жизнью, — и она засмеялась, точно сумасшедшая.
Не выдержав, я поднялась и дала ей пощечину. Сивилла замолкла, глядя на меня уже с обжигающей ненавистью… да, сильно все изменилось за время моего отсутствия. Трудно узнать город, но еще труднее — людей. Слишком много ненависти накопилось, хотя в конкретном случае она объяснима.
— Когда-то давно вы вытащили из заключения сивилл, в том числе меня и мою сестру Сену, — тихо сказала девушка, — а значит, прекрасно понимаете, почему мы на стороне Актера. Хотя бы часть вас это понимает. Не стройте из себя обиженку, альтьера Морландер, вам не идет. Да, королева Роксана отменила казни сивилл, но стало ли лучше? Нет. А с Актером шанс есть, пусть и небольшой. И мы создадим для него мертвую армию, а чем они будут питаться… зависит от того, сколько времени у нас осталось. До новых встреч, альтьера Морландер. Кто знает, вдруг в будущем мы поменяемся местами? Так насладитесь же последними днями изысканной жизни, — и она опять улыбнулась.
А я и в самом деле поторопилась вернуться во дворец. Пока не поздно.
Глава 10. А ты веришь?
Порой путь напророченного Мертвой Землей тернист и труден, но вера в ее особенные слова не должна угасать ни при каких обстоятельствах. Мертвая Земля никогда не говорит лишних слов, она не обманывает и не предает. Все, ей сказанное, стоит воспринимать как единственную истину.
Из закрытой литературы Храма.
Дарлана на месте я не застала, и никто не знал, где его искать. И это во дворце, где все на виду! Кроме убийств и начальника королевской полиции, похоже, в этих случаях никто ничего не видит и не слышит.
— Передайте, что у меня есть новость. Важная, — приказала я стражнику, тот сурово кивнул. Надеюсь, это означало, что сведения до Дара дойдут. Доверия к нему не прибавилось, но… я всерьез подозревала, что замысел Актера сложнее, чем мне виделось раньше. Даммартен, Равнсварт и другие соседи — лишь средства, а их армии — отвлекающий маневр. Начальная ступень большого плана, включающего сивилл и мертвецов. А я была частью этого плана.
— И разыщите альтьера Карла Гиертанда, пусть явится в Сады.
Еще один суровый кивок.
А я направилась в Сады, не переставая думать о происходящем. Дар скинул на меня дворцовые убийства, но как бы все не оказалось тесно связанным друг с другом… в конце концов, альтьер Освальд Цедеркрайц выступал за короля Александра в Совете, выступал рьяно и преданно. А еще пользовался уважением среди других членов Совета. Кто придет на место альтьера Освальда? Его сын Асвальд? Или супруга, на которую, возможно, повлияет все тот же Асвальд? Неясно. Но кажется, младший Цедеркрайц меня не слишком жаловал… напасть за напастью.
— Хотела меня видеть? — Карл появился из-за спины, застал врасплох. Я резко повернулась и наткнулась на удивленный взгляд старого приятеля, он вовсю разглядывал мой странный наряд. Тогда-то я и вспомнила, что не успела переодеться, и сейчас на мне застиранное шерстяное платье в паутине Низменности.
— Покажи, где нашел альтьера Цедеркрайца. Для начала.
— Для начала, значит, — Карл усмехнулся. — А что потом? Придется убедить тебя, что я не убивал, а всего лишь неудачно наткнулся на тело? Я уже говорил с человеком Бурхардингера, а потом и с ним самим, они мне поверили. Не сразу, но отстали.
— Это радует, — кивнула я. — Вот только мы с Бурхардингером и его человеком не единый организм, даже мыслим, бывает, по-разному. И убедить меня придется отдельно, уж прости.
— Ладно, идем.
Мы обошли розарий и другие участки с яркими растениями, что росли на живой земле. Яркие краски резко сменились на тоскливую серость, и я, признаться, вздохнула с облегчением. Не люблю, когда рябит в глазах, а идея выращивать на мертвой земле чужеродные для нее растения… это как предательство любимой, которая прекрасна такая, какой ее природа создала. Это слова старика Лу, которые всегда отзывались в моем сердце болью и обидой. Земля не может обижаться, но зачем это лишний раз проверять?