— Видишь, какая у меня семейная нагрузка? А еще надо обед готовить для завклубом и библиотекарши!
— Как так? — изумился Илья.
Хозяин только махнул рукой, и Илья вышел от него в полном недоумении: почему председатель, как видно вдовый, должен для посторонних готовить обед? Чушь какая-то! Надо это сейчас же выяснить. Под мелкосеющим дождичком и заметно все же ослабевшим ветром Илья отправился искать местный клуб, точнее — избу-читальню, вывеску которой приметил еще в день приезда. Он быстро нашел эту читальню: новые оконные рамы, чисто промытые стекла, свежая, еще не высохшая замазка — все говорило о недавнем ремонте. Он толкнулся в дверь — дверь заперта. Илья заглянул в окно. Он увидал книжные шкафы, деревянные лавки, на столе кумачовую скатерть, разложенные на ней газеты, журнал «Безбожник», пачку брошюр — и сидевшую за столом юную парочку, так усердно целующуюся, что лица их совершенно сливались. Илью подмывало крикнуть, противным таким начальственным голосом: «Отставить! Встать! Смирно!» Впрочем, его не только не замечали, но, вероятно, и не услышали бы (как не заметили и не услышали Егора Егорыча, приходившего с час назад почитать газеты, а тот сверх меры поделикатничал — не стал тревожить влюбленных клубных работников). Илья решил все-таки действовать: он с маху отворил окно и как можно громче постучал пальцем по стеклу.
Любовная парочка и не подумала испугаться: они лишь разъединили уста и не спеша обернулись к стучавшему.
«Лица довольно смышленые, не идиотские, несмотря на неуместное занятие в рабочее время», — подумал Илья (честно говоря, не без зависти).
— Здравствуйте, товарищи, — приветливо молвил он, но не без ехидства добавил: — Извините, что помешал…
— Ничего, ничего, — отвечал парень. — Мы потом наверстаем.
Девушка с опозданием застыдилась и низко склонила голову.
«Зря я иронизировал, — пожалел Илья. — Ну, ладно, исправим дело». Он снял кепку и положил ее на подоконник.
— Вы, товарищи, кажется, живете у председателя сельсовета?
— Нет, у него мы только харчимся, — ответил парень.
— Только харчитесь? — переспросил Илья. Он подскочил, подтянулся и влез через окно в комнату. — Кто же готовит для вас харчи?
— Председатель сам и готовит, — отозвалась девушка. — Жена у него сейчас рожает в Мурманске.
— Ничего, научился стряпать! — со смехом заметил парень. — Вчера на обед был палтус жареный…
— Тушеный, не жареный, — поправила девушка.
Илью перекосило от злости. На сей раз он знал, что это злость справедливая, и все же попробовал сдержаться.
— Вас как зовут? — обратился он к девушке.
— Меня? — удивилась она. — Гаврилова.
— Товарищ Гаврилова, и вам ничуть не совестно, что обремененный семьей и службой мужчина принужден для вас стряпать?
От неожиданности девушка растерялась. Парень вступился:
— Никто его не заставлял. Он же не специально для нас. Заодно — для себя и для нас.
— Мы ему платим, — добавила девушка.
Илья уселся за стол, против девушки.
— А вы, товарищ Гаврилова, в это трудное для него время не могли бы ему помочь своей женской рукой?
Парень окрысился:
— При чем тут женская рука? Что ей, бабой его заделаться?
— Вот именно! — ободрившись, пропела Гаврилова, нежно поглядывая на своего заступника. — Не замуж же мне за него идти! Да и, слава богу, к нему жена через неделю вернется…
— Слушай, какое тебе дело? Откуда ты взялся? — сердито говорил парень.
— Ладно, — подобрел Илья. — Давай знакомиться. — Он протянул руку. — Стахеев.
— Лейкин, — неохотно пожал его руку парень.
— Вы, значит, сын директора пушзаповедника? — оживилась девушка.
— Вот что, товарищи, — сказал Илья. — Не будем устраивать вечер вопросов и ответов. У меня к вам конкретное предложение. Я вижу, вы любовь крутите. (Гаврилова и Лейкин смешливо переглянулись.) Что, если вам по-настоящему попрактиковаться в семейной жизни? (Илья подчеркнул «семейной», Гаврилова и Лейкин хихикнули. Илья нахмурился.) Целоваться всякий умеет, а вы сумейте с семьей справиться. Возьмите под свой присмотр на эту неделю председательских ребятишек, разгрузите человека на время.