Петров с живым интересом:
— И тем самым лишить государство ценной валюты: я слышал, что шкура голубого песца куда дороже шкуры белого…
— Совершенно верно, — улыбнулся Стахеев. — Вы, я вижу, знаток! А теперь поглядим, чем оделил океан песцов… и нас с вами.
Илья и Павел успели не раз опасливо переглянуться, прежде чем перед ними предстала перевидавшая и испытавшая сегодня столько событий кормушка, самая ближняя к морю.
— Кто это так натоптал? — словно бы удивился Стахеев, когда они подошли к кормушке. — Глядите, тут видны и ваши штиблеты, — прищурился он на Павла.
— Не знал, что вы такой следопыт, — сконфуженно отозвался Павел.
— Приходится, — подтвердил директор. — На Дальнем Севере приходится быть и следопытом. — Обернулся к Илье: — Так за что ты ему грозил тюрьмой?
«Значит, он все, все слышал! — изумился Илья. — Кто бы мог подумать! Интересно, чего он пока не знает… В любом случае он догадливее всех нас — это надо запомнить!»
— Что ты молчишь? — в свою очередь удивился Стахеев.
— А что говорить, — неохотно сказал Илья. — Я вижу, что ты обо всем уже знаешь… или догадываешься.
— Тихо! — почти прошептал Стахеев, показывая рукой на отмель.
Молодые люди как по команде устремили туда свой взгляд: по буро-зеленому валу из водорослей бежали, принюхиваясь, два песца. Вид у них был обшарпанный, шерсть висела местами клочьями, но держались они независимо, не обращали внимания на людей.
— Супружеская пара, — опять прошептал Стахеев. — Уже не боятся оставлять детенышей… приплод подрос… — Он снова обернулся к Илье: — А что тебя больше интересует — йодный или песцовый промысел? Держу пари, что йодный: нынче все увлекаются наукой и техникой.
— Меня больше интересуют люди, — неожиданно для себя ответил Илья.
Пауза.
— А что, ответ точный, — одобрил Павел Петров. — И в каком-то смысле исчерпывающий.
— Что значит исчерпывающий? — недоуменно сказал Алексей Иванович. — Без людей вообще ни одно дело не обходится… А на кого ты учиться думаешь? Или еще не думал?
Илья молчал. Он был недоволен: уж слишком многозначительно, даже философично, прозвучал его ответ.
Павел решил прийти ему на помощь:
— Это я виноват… Кого ни встречу — сразу пытаюсь вскрыть ланцетом его психологию. Вот и Илью заразил своей привычкой…
— Любопытно узнать, как вы меня оттрепанировали, — усмехнулся Стахеев, выразительно проведя пальцем по своему лбу.
— В этом смысле я больше всего не щажу себя! — засмеялся Павел. — А вы для меня еще полны загадок…
— Весьма польщен. А как судьбу острова порешили?
— Вы надо мной будете смеяться… но он мне напоминает большой артиллерийский форт… Форт без пушек, и тем не менее защищающий подступы к заливу, к городу!
— Не напророчьте ему такое боевое будущее. Тогда здесь песцам не жить… да и нам тоже.
— Почему? Песцы только целее будут, по вашему выражению. Зато йодникам в этом случае здесь действительно не место… если они собираются индустриализировать остров!
— А вы познакомите меня со вторым представителем этой фирмы? Моего врачевателя я уже чуточку знаю.
— Давайте сразу к ним и нагрянем, — предложил журналист. — Тем более что я живу в одной с ними комнате…
— Пожалуй, — немного подумав, сказал Стахеев.
— Только, — нерешительно начал Павел, — только не будем им ничего говорить о печках и…
Стахеев с любопытством поглядел на него.
— Понятно, — усмехнулся он. — Ваши секреты оставим при вас.
И они повернули к поселку.
— Кто войдет первым? — спросил Илья, когда они очутились у дома Пелькиной. — Павел, вы же здесь квартируете…
— Хорошо, — сказал журналист. — В таком случае приглашаю по старшинству. Прошу! — обратился он к Стахееву.
И вот все трое оказались в кухне, где, как всегда, священнодействовала у плиты Пелькина.
— Здравствуйте, хозяюшка!
Пелькина молча кивнула. Петров приоткрыл дверь в комнату:
— Можно? Дело в том, что я не один…
— Пожалуйста, — послышался голос Егора Егорыча.
Илья вошел третьим, как самый младший, и увидел лишь кончик той сцены, которая представилась взору вошедших раньше: Лев Григорьевич сидел на полу и укладывал в клетчатый заграничный сак свои вещи; услышав и увидев гостей, он вскочил и конфузливо подтянул брюки, которые без подтяжек заметно сползли на бедра.
— Вы уезжаете? — удивился Петров. — Перед самым сбором туры?
Видно было, что он с удовольствием произнес это новое, непривычное для него слово.