Этот крик вырвался из уст поэта Лукана, когда он закончил описание роковой битвы. А Цезарь насмешливо заметил, что после Фарсала Республика стала пустым звуком.
Когда Помпей увидел, что полки его бегут в беспорядке, что-то странное случилось с ним. «Он походит скорее всего на человека, которого божество лишило рассудка» (Plut. Caes., 43). Не пробуя остановить бегущих, он медленно побрел в лагерь, вошел в свою палатку и долго-долго сидел неподвижно. Наконец ему стали говорить, что враг уже в лагере. Он сказал только:
— Неужели уже дошло до лагеря?
Встал, накинул плащ и молча вышел. За его спиной слышались отчаянные вопли, это цеэарианцы, ворвавшись в лагерь, резали слуг и рабов. Помпей же сел на коня и пустил его вскачь. С ним рядом ехало всего несколько человек, остальные рассеялись кто куда. Спутники Помпея рассказывали потом, что всю дорогу он был как каменный и не промолвил ни слова. «В течение тридцати четырех лет он привык покорять всех неприятелей. Только теперь, на старости лет, он в первый раз узнал, что такое поражение и бегство», за один час потеряв всю свою славу.
Лето было в самом разгаре. Стояла страшная жара. Увидав горный поток, Помпей соскочил с коня, бросился ничком на землю и стал пить прямо из реки. Наконец они достигли моря. Помпей сел в первую попавшуюся рыбачью лодку. В порту на якоре стояло торговое римское судно. Капитан не был другом Помпея, он не был даже знаком с ним. Но сейчас, вглядевшись в человека, сидевшего в утлом челноке, он с изумлением узнал знаменитого полководца и разом понял, что произошло. Не колеблясь ни минуты, не говоря ни слова, он подошел к борту и протянул руку Помпею, помогая ему взойти на корабль.
Здесь на чужом корабле, потеряв все, Помпей заметил вдруг, что отношение к нему окружающих резко переменилось. Все начали оказывать ему молчаливые знаки внимания, никто более не издевался над ним и не упрекал его. Хозяин хлопотал вокруг него. На корабле он увидал своего вечного мучителя Фавония. Помпей наклонился, пытаясь развязать башмаки, но он так был измучен, что даже это было ему тяжело. Увидав это, Фавоний подбежал к нему и снял с него обувь. С того времени он служил Помпею, готовил ему еду и ходил за ним, как за ребенком.
Капитан спросил, куда ехать.
— В Амфиполь, — отвечал Помпей.
Из Амфиполя они поплыли в Митилены, где находилась Корнелия, жена Помпея, которую он обожал, с которой не мог расстаться ни на минуту и о которой думал непрерывно. Молодая женщина знала о недавней победе мужа, свято верила в его гений, со всех сторон слышала заверения, что уже через несколько дней война придет к счастливому концу, и теперь с нетерпением ожидала известия о полном успехе. И вдруг перед ней предстал мрачный, как ночь, вестник. Корнелия глянула ему в лицо и помертвела. Она поняла все прежде, чем он промолвил хоть слово. Наконец вестник сказал:
— Поспеши, если ты хочешь видеть Помпея — на одном корабле, к тому же чужом.
Она рухнула на землю и долго лежала без памяти. Наконец она очнулась, вспомнила все и бросилась бежать через весь город к морю. Увидав мужа в его жалком, униженном состоянии, она покачнулась и упала бы вновь, но Помпей подхватил ее на руки и внес на корабль.
Постепенно к Помпею собрались некоторые из бывших сторонников. Вместе с горсткой друзей побежденный военачальник держал совет, куда теперь ехать. После долгих споров решено было отправиться в Египет. Тамошний царь был сыном человека, многим обязанного Помпею, и можно было надеяться найти у него приют. Итак, они повернули корабль к Африке.
Царь Птолемей был еще совсем ребенком. И, как всегда в Египте, всем заправляли временщики, люди самого темного происхождения, невесть откуда взявшиеся и, казалось бы, меньше всего подходящие для управления. Их было трое — евнух Потин, школьный учитель Феодот и какой-то Ахилла. Известие от Помпея их порядком смутило. Помпей был разбит и потерял все. Помогать ему было глупо — это означало навлечь на себя гнев победителя Цезаря. Но, с другой стороны, отказать Помпею тоже было опасно. Вдруг он еще сумеет объединить сторонников и отомстит египтянам? И тут выступил учитель. У него есть превосходный план, сказал он. Надо пригласить Помпея и умертвить. Голову его можно послать Цезарю, это будет для него очень приятный подарок. Таким образом, они приобретут любовь победителя, а Помпея уже нечего будет бояться.