Точно, псих, решил тов Сталин про Филимонова, — от него мысли ко мне в голову лезут. Пожалуй пора вызывать конвой. Но, тут тов. Филимонов соизволил выражаться внятнее:
— Тов. Сталин. Крот, это агент вражеской разведки, проникший в святая святых, Ваш кабинет. Такая терминология у наших разведчиков. Течёт крыша, тоже термин. И означает, что секретные сведения из Вашего кабинета, тов. Сталин, оказываются за границей.
Сталин подумал, уже про себя: ну, псих, точно псих! Кого надо в психушку, так меня самого. Сам, понимаешь, развёл гнилой либерализм. И где? В собственном кабинете шпионы!
— Вы можете это доказать, тов. Филимонов?
— Безусловно, тов Сталин!
Сталин от нетерпения повёл рукой с зажатой в ней трубкой:
— Говорите, тов. Филимонов!
— В западной прессе начали появляться грязные инсинуации о вашем здоровье, тов. Сталин.
Я понял, что если произнесу ещё хоть одно незнакомое слово, то тов. Сталин огреет чем-нибудь тяжёлым по голове. Ещё подумал: не держит ли он в ящике письменного стола специально, что-то тяжёлое для умников вроде меня? Поспешил расшифровать свои слова:
— Инсинуации, товарищ Сталин, это наглая и беспардонная ложь, в переводе с английского. Английские буржуины поднаторели в инсинуациях. Во всём этом вранье есть московский след.
Сталин с рудом удерживает себя в рамках:
— Кто распространяет эту грязь?
— Агентура Сикрет сервис (СС), товарищ Сталин. Сикрет сервис, это английская шпионская организация. Представитель руководителя СС показал нашему торгпреду в Лондоне документ и предложил купить за 10 тысяч фунтов. Торгпред отказался платить. Торгпред никому не рассказал о содержании документа, кроме жены. Жена обговорила содержание документа со своей подругой, женой лорда Мэроу. Лорд Мэроу сотрудник СС, а его жена штатный агент СС. При разговоре присутствовали три дамы. Третья дама подруга сестры тов. Мехлиса. Через неё-то сведения получил сам Мехлис. Насколько мне известно, он никому о содержании документа не говорил.
Да, умеет держать удар товарищ Сталин. Несколько лет назад его секретарь Божанов сбежал за границу и теперь другой его человек, за его же спиной скрывает информацию. Сталин медленно походил из угла в угол своего кабинета, сжав, что есть силы трубку в руках. Наконец он задал вопрос:
— Откуда у Вас сведения?
— Когда прохожу по столовой НКВД, замечаю, что ответственные работники при моём приближении замолкают. Решил узнать чего они скрывают. На складе НКВД за пару бутылок водки арендовал микрофон и аппаратуру для него. Микрофон сунул под стол, где сидят заговорщики, а аппаратуру спрятал на кухне. Выяснил о чём говорят и направился в архив НКВД. Споил охранников и архивариуса, ох и здоровы они жрать водку, товарищ Сталин. Чуть живой о них ушёл.
— Не отвлекайтесь, тов. Филимонов.
— Виноват, товарищ Сталин. Дальше дело техники. Прошёл в архив. Поднял бумаги работничков.
— Что написано в документах?
— Вот, чего они пишут о Вашем здоровье, товарищ Сталин, — Прогрессирующая шизофрения, выражающаяся в отказе доверия лучшим специалистам.
— Как Вы считаете, товарищ Филимонов, это правда?
— Безусловно, очередное враньё. СС специально распространяет фальшивки, чтобы спровоцировать наших специалистов на измену и последующее бегство из СССР.
— Так почему вы решили, что у меня в кабинете крот и течёт крыша?
— Товарищ Сталин. Товарищ Мехлис иногда встречается со своей сестрой и рассказывает, что новенького в правительстве и кремле. В том числе о Вашем здоровье. Естественно, сестра, общаясь с подругами, делится информацией. Начало информации о Вашем здоровье идёт о товарища Мехлиса, а потом, уже в переработанном СС виде возвращается товарищу Мехлису. Зачем это надо Мехлису не известно.
Что касается сегодняшнего совещания, то всё о чём мы говорили, станет известно СС, а значит и английским буржуям.
Помолчали. Причём мне просто не было смысла говорить, так как не знал, куда мне дальше, в подвал или в Англию. Тов. Сталин искал выход из тупика, в который сам себя загнал.
Наконец товарищ Сталин переварил мои слова и соизволил вернуться к сегодняшним баранам:
— Что будем делать с товарищем Фельдманом? Злостно отказываясь выполнять решения правительства о достижении 36 узловой скорости, он ставит себя вне закона. Прямо, такого антисоветчика трудно ещё найти. Я предлагаю расстрелять товарища.
Ну, если Сталин спрашивает и говорит расстрелять, то возражать, верх безумства.