Выбравшись на дорогу, я проголосовал, тут же тормознул одинокий пенсионер на «Опеле» и согласился подбросить практически до места, то есть назад, на квартиру. Там меня вряд ли кто будет искать. Все думают, что кортеж вез первых лиц и погиб полностью. Кстати, с головой у федеральной службы охраны еще при жизни было совсем нехорошо. Когда вокруг революционная обстановка, возможен снайпер или террорист-смертник, рассекать по трассе на 3-4 броневиках черного правительственного цвета – верх безумия. Более того, становится понятно, где находится беглый диктатор. Беглый, потому что ему пришлось оставить Москву, Питер и крупные промышленные города, бежать скрываться в тьму-таракань, глухую провинцию, коей и считается Псков и вся область. Но люди здесь, конечно, хорошие. Понятное дело, себя ругать не будешь, я ведь тоже по происхождению «скобарь», и на себя рука критики у меня никак не поднимется.
Так за размышлениями въехали в сам город, где творилось уже что-то невообразимое: толпы мародеров били стекла в магазинах и их грабили, унося все, что можно унести. Полиции или армии нигде не было видно, а по дороге то и дело встречались заборы из брошеных раскуроченных фур или газелей. Видимо, владельцы товара от него отказались или шоферы-водилы решили не рисковать и сами поувольнялись. В общем, настоящий хаос, и это при том, что на город не упало ни одной бомбы, не прозвучало пока ни одного выстрела. Но это пока, ночью, наверняка, все изменится.
С грехом пополам подрулили к дому.
Спасибо, старина, денег нет, если что.
Да и не надо. По-моему, они скоро будут ненужны. Удачи, молодой человек.
Бегом вбежал на свой четвертый этаж без всякого лифта, профилактика гипертонии, сами понимаете. И потом, лифты имеют свойство останавливаться в самый неподходящий момент. Дверь подозрительно легко открылась, словно она и вовсе была не заперта. Значит, кто-то из моих дома. Пулей влетел в прихожую и бегом на кухню, чего-то есть захотелось после всего этого. Сделал себе бутерброд из остатков маминой еды и, жуя, пошел в комнату. И в дверях у меня челюсть чуть не отвалилась. В моем кресле сидел и смотрел мировые новости Его Величество собственной персоной, кстати, в моем халате и негодовал.
Вот врут! Вот врут! Чтоб им пусто было!
Увидев меня, поздоровался.
Тут это, пришлось вломиться без приглашения. Попал в форс-мажорную ситуацию. В моей личной охране зрел заговор. И только чудом меня не убили. Уроки дзюдо, черный пояс не прошел даром, хотя бы раз, но реально в жизни пригодился. У убитого мной охранника была записная книжка и ваш номер дома. Я думал, это либо его жилье, либо – его сообщника. В общем, я здесь… Стой! – продолжил он.
– Где стоишь. Ответь на вопрос, ты тоже участвуешь в заговоре? Или нет?
–Да, то есть нет, – начал я.
Потом у меня появилась уверенность, и голос стал ровным.
–Да, я участвовал, но не в заговоре. А сам по себе собирался вас «подвинуть», – каким образом – решил вслух не говорить, так как это теперь не имело никакого значения.
Вслух же добавил:
–Я Вас не боюсь, и, в отличие от Вас, что думаю, то и говорю. Либо молчу, если неохота говорить.
–Засранец! – только и сказал старик и продолжил смотреть новости, демонстративно от меня отвернувшись. – -Вот, смотри, что происходит. Натовские войска перешли границу. Самое большее – к вечеру они будут в городе. Ты этого добивался? Говори! – распалялся он.
В ответ у меня созрел план, и, пока момент не упущен, я пошел в свою комнату, вернее, спальню (моя была занята). Чтобы предотвратить войну, нужно подписать акт капитуляции старого диктаторского режима, объявить себя временных переходным царем, то есть правительством или еще кем лучше, коллективным большим органом, и тогда повод для внешнего вторжения полностью исчезнет. Активизировав свой сайт в социальной сети (хорошо, что паутина пока работает без перебоя), я тихо предложил всем желающим войти в состав нового переходного совета, прямо как советские советы в 1917 году. Подтвердить свою готовностью к работе, оставаться на своих местах, но действовать согласованно. Более того, сообщил хорошую новость, что бывший диктатор отрекся от своего престола, как царь Николай II в 1917 году в Пскове на железнодорожном вокзале, проезжая в своем вагоне. Им еще не было известно, что я опережаю немного события, но сообщение заинтересовало несколько тысяч подписчиков, пока остальные, видимо, отслеживали начавшуюся войну в режиме «онлайн». Я вернулся в комнату, где все оставалось по-прежнему: работал телевизор, сидел и смотрел его человек с потухшим взглядом, старый и с опущенной головой, в руках он теребил пистолет и о чем-то думал, о чем, пока было неясно. Но нужно было выяснить, на всякий случай, спрятался за косяк двери, чтобы не нарваться на пулю, спросил оттуда: