Ключом отпёр замок, открылась дверь. В квартире темно и тихо. Стараясь не шуметь, чтобы не разбудить родителей, Андрей пробрался в свою комнату, не включая свет, расстелил постель, разделся и лёг. Сон — лучшее решение.
Он надеялся, что завтра тяга вновь погрузится в спячку. Новый укор горящими буквами встал перед закрытыми глазами.
С самого раннего подросткового возраста, Андрея влекло желание почувствовать состояние изменённого сознания. Теперь он старается убедить себя, что это ещё не перешло в зависимость. Перепробовав все доступные ему виды наркотиков, в один момент он осознал, что регулярно начал принимать героин. Около трёх месяцев назад он смог от него отказаться. Благодаря высшим силам и тому, что он ещё не перешёл в состояние невозможности жить без регулярных инъекций. Никакой гордости он от этого не ощущал, так как перешёл на лёгкие наркотики, теперь попав в зависимость от моментов ухода от реальности. После того, как Андрей узнал о смерти Ольги, его потрясение выступило предохранителем, который сейчас, кажется, норовил вылететь. Ворочаясь в постели, пытаясь погрузиться в сон, Андрей не хотел принимать того, что в эту минуту его тяга была к конкретному веществу, тому самому, упрочнения которого в своей жизни он так боялся.
Дрёма на пограничье с бодрствованием, наконец, наступила, принимая роль предвестника настоящего сонного покоя. Неразборчивые голоса что-то нашёптывали ему. Некоторые были знакомы Андрею, другие нет. Смутные очертание старого двора, излюбленной лавочки их компании. Лицо Оли-девочки оказалось совсем рядом с ним. Андрею хотелось услышать, что она ему говорила. Хотелось, наконец, узнать ответы на терзающие его вопросы. Оля показывала пальчиком куда-то за его спину. Андрей обернулся, рукой заслонил слепящее солнце. Неясный силуэт человека, от которого исходила опасность. И мигом на Андрея обрушилась слепая, сумасшедшая ярость к этой фигуре, похожей на тень…
Громкая мелодия, наряду с характерным дребезжанием вибрирующего на столе телефона, заставила Андрея вскочить с кровати. Сонный туман в голове, уверенность, что это зазвонил будильник и теперь нужно вставать, собираться на работу. Спустя пару мгновений, Андрей понял, что за окном ещё темно, родители не проснулись, а работы у него нет. Яркий дисплей бил в глаза, не давая разглядеть имя звонившего. Андрей поспешно снял трубку, сказал: «Алло».
— Здорово, братан! — пьяный голос Вити перемежался с неуместным, глупым смешком, — не разбудил?
— Почти нет. Что-то случилось? — вопрос вырвался прежде, чем Андрей успел его обдумать. Наказал себя — больно прикусил губу. — То есть… прости. Привет.
— Да ничё, — Виктор похоже ещё пьянее, чем показалось вначале. Андрей пытался сбросить остатки сна, точнее формулировать мысли.
— Ты эт… давай увидимся, что ли?
— Конечно-конечно, — поспешно согласился Андрей, облегчённо выдыхая. По крайней мере, его не крыли матом из-за его исчезновения во все эти дни. — Сейчас?
— Не, ты чё? Я в говно, что из квартиры не выйду! Братан, я рад тебя слышать, знаешь, — так херово!
— Да… знаю. Я могу приехать.
В трубке раздавалось пьяное, задумчивое сопение. В конце концов, Виктор принял решение:
— Не… давай завтра. Часов в восемь. В том баре, где мы сидели… в центре, у набережной. Как там он, сука, назывался?
— Я понял. Давай там, в восемь. Только не забудь. Хотя, я позвоню всё равно, напомню.
— Да… не забуду. На этот-то раз, — придёшь? — последний вопрос заставил Андрея почувствовать неприятный укол вины. Виктор зашёлся в кашле, потом раздался явственный звук плевка, невнятное мычание.
— Вить, алло?
— Ну всё, — забились. Я чёт уже вырубаюсь…
— Ложился бы ты спать лучше. Слушай, Вить… Мне правда, очень-очень жаль. Прости, что я так исчез. Просто… трудно объяснить, но я знаю, что ты меня поймёшь. Я был уверен, — как только ты захочешь поговорить, — ты сам позвонишь. Глупо с моей стороны, наверное. Ведь я твой друг. И Оля… мой друг. А я не позвонил тебе даже ни разу, хотя столько уже времени прошло. Поэтому знай, — мне стыдно. Я очень рад, что ты позвонил, жаль, что не пару часами раньше. И, похоже, пару литрами раньше, в твоём случае. Витя, ты слушаешь?
Из трубки доносился только неровный храп с присвистыванием. Потом какое-то шуршание, треск. Андрею на мгновение показалось, что он слышит ещё чьё-то дыхание в трубке, помимо пьяного Витиного храпа. Он сбросил вызов.