Через две недели после того случая она повесилась. Игорь, придя с очередной пьянки, оторопело глядел на висящий труп матери бесконечно долго. Потом, не выказывая абсолютно никаких эмоций, снял тело, отнёс его в кровать, разделся и как ни в чём не бывало, обняв бездыханную мать, лёг спать рядышком.
Игорь вспомнил те несколько дней, проведённых с матерью и отложил фотографию. В поисках ещё чего-нибудь интересного продолжил обшаривать комнату сестры. Начал открывать ящики её комода. В одном из них с радостным удивлением обнаружил нижнее бельё. С гомерическим хохотом начал в нём рыться, примеряя на себе трусики и лифчики. Чувствуя, как подогреваемое алкоголем растёт в нём сладострастное возбуждение. В этом же ящике, под нижнем бельём, он обнаружил какие-то бумаги и фотографии незнакомых людей, явно сделанные без их на это ведома. «Вот маньячка!» — усмехнулся Игорь.
Раздался звонок в дверь. Катя открыла бы ключом. «Кто там ещё припёрся?»
Не в силах сдержать любопытство, он направился к двери, включил камеру-глазок. На площадке стоял незнакомый парень. «О, это же, наверное, Катькин хахаль! Что это он даже без цветов? А я ведь всё-таки её старший брат! Надо познакомиться, выпить может с ним… Вдруг он мудаком окажется! Не могу же я позволить, чтобы моя сестрёнка встречалась с мудаком?»
Охваченный потребностью в общении и приобретении очередного собутыльника Игорь прошёл в ванную, где лежала его одежда, наскоро нацепил её, опасаясь, что парень уйдёт, не дождавшись. Но упорные звонки всё продолжались. Выходя, краем глаза он заметил разбросанные по комнате трусики сестры. «Наверное, этого ему видеть не стоит. Вот ведь какой упёртый — трезвонит и трезвонит! А! Телек же орёт на весь дом. Теперь понятно, что меня выдало». Небрежно прибравшись в комнате, при этом засунув пару элементов интимного гардероба сестры в карманы джинсов, Игорь вприпрыжку побежал к двери, с криком:
— Секунду! Щас открою!
Возясь с дверным замком, он сообразил, что неожиданный гость — это один их тех людей, которых он видел на фотографиях. Улыбаясь во все свои жёлтые и кривые зубы, Игорь открыл дверь.
Рюкзак впивался в плечи, затрудняя движения. Андрей вспомнил школьную пору, когда ноша тетрадок и учебников казалась несоразмерно тяжелее, чем та, которую он нёс сейчас. Прилив сил и возбуждение двигали им и позволяли быстро и упорно прорываться через нескончаемую снежную пелену, обволакивающую город. Вечер опускался на улицы и, поддерживаемый серостью облаков, придавал окружающему индустриальному пейзажу мрачности и безысходности.
Вот и тот самый дом, который Андрей в спешке и в невероятной гамме обуревавших его эмоций покидал накануне. Оставив мирно посапывающую новую знакомую в постели, молодой человек оделся и, стоя над их ложем, в котором совсем недавно разыгрывалась искренне-страстное действо, застыл, безучастно глядя на девушку. Он не мог поверить своим догадкам и, подогреваемый крайним смятением, бросился прочь оттуда. Тогда в мыслях уже начал созревать чёткий, рискованный и фаталистичный план, который ему предстояло выполнить.
Сердце тревожно билось в грудной клетке. Отчасти от неописуемого волнения, отчасти от нагрузки, которую он давал своему телу, чтобы с максимальной скоростью идти, не переключаясь на бег, к своей цели.
Ни резвящихся от одного из первых буйств зимней стихии детей, ни хозяев, выгуливающих своих питомцев, ни забулдыг, которым всё было нипочём, лишь бы оставалась возможность влить в себя новые порции алкоголя — Андрей никого не встретил на своём пути. Последние прохожие давно исчезли в белом омуте.
Мрачный символизм вселенной намекал ему, что принимает его решение и не будет даже косвенными факторами предоставлять ему возможности для отступления. Только снежная мгла, холодный ветер и неутомимое желание движения вперёд. От всего этого создавалось впечатление оторванности от реальности и попадания в иллюзорный, несуществующий мир, который с каждым шагом лишь сжимался до этого района, этого дворика, этого дома, этого подъезда.
Раздавшийся откуда-то издалека автомобильный сигнал заставил Андрея вздрогнуть и посмотреть по сторонам. Ничего. Видимо, этот звук, доказывающий, что в мире живут другие существа, носящие название люди, раздался по другую сторону дома. Спешить теперь некуда. Он прошёл под козырёк подъезда, приводя своё учащённое дыхание в порядок. Циклы вдохов и выдохов быстро выровнялись, но сердце так же бешено стучало в его голове, затмевая все мысли. Бум-бум-бум.