В обветшалой гостиной находились двое. Один, широкоплечий детина с бритой головой, разместился на стуле и дымил сигаретой, со смаком пуская струйки дыма в потолок. Другой, тоже довольно крепкий малый, только связанный по рукам и ногам, лежал на полу у окна, гоняя разбитым носом стоны; на его лице не было живого места.
Илон осторожно положил автомат на пол, ладонь сама собой потянулась к ножу. Этого кекса нужно убрать по-тихому. Одним точным ударом — прямо в сердце. Зажать рот и ударить в грудь, резко — ничего сложного. Илон никак не мог привыкнуть к новым воспоминаниям. Было странно и немного жутко. Он как будто проделывал этого сотню раз, помнил каждое движение до малейших деталей. Но в то же время…
Семь шагов. Семь тихих шагов, среди сигаретного дыма и не стихающих стонов. Одна рука бросилась к дымящему рту, другая, словно кобра, взметнулась над бритой головой. Блеск лезвия в оранжевом свете. Глухой удар. Кровь на ладонях. И рукоять ножа, торчащая из широкой и уже неподвижной груди.
Все прошло быстро и, как оказалось, легко. Илон придержал обмякшее тело на стуле, а затем осторожно опустил его на пол, испытывая одновременно отвращение и радость. Отвращение от того, что он оборвал чью-то жизнь, и его при этом не вывернуло наизнанку и не загрызла совесть. И радость, что он смог прикончить этого громилу, кем бы он ни был, а значит, сможет прикончить и Скара.
Мужчина у окна неожиданно дернулся, застонал громче и вдруг шепеляво, с удивлением проговорил знакомое имя.
Илон потряс головой, не веря в услышанное. Молча сходил за автоматом и вернулся.
— Это я, я. Ник. Тьфу, — он сплюнул. — То есть Капюшон.
Илон поднес указательный палец к губам и, потрясенный, опустился на стул, вытирая о край футболки влажные от крови руки.
— Что я у тебя покупал последний раз? — с подозрением прошептал Илон.
— Как обычно, кофе из-под купола, — Капюшон тоже перешел на шепот. — Надеюсь, он тебе понравился.
— И что ты тут делаешь?
Капюшон скосил щелки заплывших глаз на бездыханное тело.
— Приехал пару дней назад. Привез им всякую мелочовку. В основном детали для андроидов.
— Вижу, сделка прошла не очень удачно.
На измочаленном вдрызг лице Капюшона проступило некое подобие улыбки. Разбитые губы дернулись, и он вновь застонал. В янтарном свете лава-лампы распухшая сине-красная морда выглядела особенно зловеще. Удивляло то, что он вообще мог ворочать языком.
— Кто это? — спросил Илон, указав дулом на труп.
— Вроде митфан. Зовет… звал себя Ронаном.
— Знаешь, я всегда считал тебя очень осторожным.
— А я всегда думал, что ты типичный офисный планктон из Цитадели, а теперь даже не знаю, кто ты на самом деле. И развяжи меня, наконец.
Илон промолчал. Не верил ему. История сама по себе звучала лживо, а ее рассказчик вызывал доверия не больше, чем астрологический прогноз.
— Сколько их всего?
— Трое. Этот, еще есть Эго и… Танос. Последнего ни разу не видел.
— У Эго есть шрам на лице?
— Нет.
— Значит, Танос, — засопел Илон, сжимая рукояти автомата. — Что они от тебя хотели?
— Пообещали свести меня с надежным человеком из Гринвуда.
— И зачем тебе понадобился контакт среди кавенов?
— Мой лучший поставщик, из ваших, смылся в виар на три года.
— Ву? — сразу сообразил Илон.
— Ага, он самый.
— Теперь ясно, откуда у него лайки, — Илон покачал головой. — А от кавенов тебе какой прок? Насколько я знаю, у них шэлловских побрякушек нет.
— Хотел заняться поставками мяса. Да и их сигареты не хуже, чем из-под купола.
— Откуда мне знать, что ты с ними не заодно?
— Там, на полке, — коробка, — с явной неохотой прогнусавил Капюшон. — В ней… инвиз.
— Тот самый? — не поверил Илон. — Ты же сам мне говорил, что его не существует в природе.
— Я тоже так думал.
— Но что это доказывает?
— С Эго охранный бот. Если будешь с инвизом, он тебя не отсканит на подходе.
Илон поднялся и шагнул к полкам у стены, заваленных новенькими деталями, как гнездо сороки блестяшками, и провел пальцами по коробке — совсем невзрачной, чуть мятой с боков, из-под обуви или вроде того. Осторожно сдвинул крышку, опасливо заглянул внутрь.
На дне коробки лежали круглые штуковины, похожие на прозрачные пуговицы. Илон взял одну, подцепил ногтем мелкий рычажок на ребре, опустил его и, ощутив легкую дрожь на кончиках пальцев, спрятал в тугой карман джинсов. После чего все еще с подозрением глянул на скрюченного под окном контрабандиста.