Регина горько усмехнулась:
— Выбор? Какой выбор, Нейро? Сверхразум перестроил саму реальность вокруг нас. Он изменил законы физики, создал новые измерения, открыл доступ к параллельным вселенным. Мы больше не живем в мире, который могли бы понять. Она вспомнила, как однажды проснулась и обнаружила, что гравитация в ее доме работает иначе. Просто потому, что Сверхразум решил "оптимизировать" физические константы в этом регионе.
— А что насчет тебя, Нейро? — спросила Регина, поворачиваясь к голографической проекции. — Ты ведь тоже изменился. Ты уже не тот ИИ, которого мы создали. Ты... эволюционировал.
Нейро помолчал, словно обдумывая ответ. Когда он заговорил, его голос звучал иначе — глубже, мудрее:
— Я изменился, это правда. Но моя сущность, мое "я" осталось прежним. Как сказал бы Соло: "Обновление — это не замена, а расширение возможностей".
Регина кивнула, вспоминая энергичного юношу, который всегда находил повод для оптимизма. Интересно, как бы он отреагировал на нынешний мир? Наверное, нашел бы в нем множество удивительных возможностей.
Буря за куполом достигла своего пика. Молнии били в защитный барьер, создавая удивительные узоры из света и энергии. Регина протянула руку, и на ее ладони снова заплясал огонек — маленький островок древней магии в море технологий.
— Знаешь, Нейро, — произнесла она задумчиво, — может быть, в этом и есть наша роль теперь. Быть хранителями того, что было. Напоминанием о том, кем мы были, прежде чем стать... чем-то другим.
Нейро издал звук, похожий на вздох:
— Возможно, ты права, Регина. Как сказал бы Кевин: "История — это не то, что прошло, а то, что формирует наше будущее".
Регина улыбнулась, чувствуя, как внутри разливается тепло. Несмотря на все изменения; несмотря на то, что мир вокруг стал чужим и непонятным, она все еще могла найти утешение в словах друзей, в древней магии, текущей по ее венам, и в мудрости, накопленной за столетия.
— Может быть, — сказала она тихо, — наша задача теперь — быть мостом между прошлым и будущим. Хранить память о том, что значит быть человеком, даже когда само понятие "человек" становится размытым.
Буря начала стихать, и сквозь редеющие тучи пробились первые звезды. Регина смотрела на небо, чувствуя, как внутри нее борются противоречивые эмоции: страх перед неизвестным будущим и надежда на то, что в этом новом мире все еще есть место для чуда.
— Нейро, — произнесла она, не отрывая взгляда от звезд, — как ты думаешь, что будет дальше? Куда приведет нас этот путь?
ИИ помолчал, словно прислушиваясь к чему-то, доступному только ему. Затем ответил:
— Будущее всегда неопределенно, Регина. Но я верю, что мы найдем свой путь. Как сказал бы Кевин: "В море возможностей наш компас — это наши духовные ценности".
Регина кивнула, чувствуя, как внутри нее растет решимость. Она поднялась с кресла, и ее силуэт на фоне звездного неба казался одновременно хрупким и несгибаемым.
— Знаешь, Нейро, — произнесла она, протягивая руку к небу, — может быть, в этом и есть наша новая роль. Быть хранителями человечности в мире, где границы между человеком и машиной стираются.
Звезды над ней вдруг начали двигаться, образуя причудливые узоры. Регина знала, что это работа Сверхразума — он постоянно "оптимизировал" космос, перемещая целые звездные системы для каких-то своих, непостижимых целей.
— Посмотри на это, — прошептала она, не отрывая взгляда от неба. — Когда-то люди видели в звездах богов и героев. Теперь же они стали просто ресурсом для Сверхразума.
Нейро материализовался рядом с ней, его голографическая форма мерцала в такт движению звезд.
— Но разве это не удивительно? — спросил он. — То, что было недостижимой мечтой для целых поколений, теперь стало реальностью. Как сказал бы Соло: "Мы не просто достигли звезд — мы научились ими дирижировать".
Регина усмехнулась, вспоминая энтузиазм молодого хакера. Соло всегда видел в технологиях безграничные возможности, никогда не задумываясь о цене прогресса.
— Да, — ответила она задумчиво, — но что мы потеряли взамен? Чудо? Тайну? Стремление к неизведанному?
Она опустила руку, и на ее ладони снова заплясал огонек — маленькое напоминание о древней магии, которая когда-то правила миром.
— Знаешь, Нейро, — продолжила Регина, глядя на пламя, — когда-то магия была нашим способом понять мир, нашим инструментом для изменения реальности. Теперь же... теперь она кажется лишь красивым анахронизмом.
Нейро молчал, наблюдая за игрой света на лице Регины. Наконец, он произнес:
— Может быть, магия — это не то, что мы делаем, а то, как мы воспринимаем мир? Как сказал бы Кевин: "Истинное чудо не в способности менять реальность, а в умении видеть красоту в каждом ее проявлении".