Сейчас уже можно оглянуться по сторонам. Но сейчас в этом нет никакого смысла. Люди, не сговариваясь, кидаются на них, как муравьи на забравшегося в муравейник шершня. И Рита почти ждет, что в бок упрется тонкое, прохладное жало.
Все мелькает и пляшет: яркие краски нарядов, резкие отблески драгоценный камней, бледные тени, ползущие по паркету. Из всех щелей сочится бесконечный, неумолчный шелест. Рита старается сосредоточиться на чем-то одном, но взгляд продолжает скользить по фигурам и лицам. В поисках…чего-то.
Шелк (который на самом деле вовсе не шелк), бархат (который тоже может только притворяться бархатом) и кружево.
Но хуже всего – запахи. Душная лаванда, терпкая корица, мускус. И мята.
По позвоночнику прокатывается короткая волна дрожи, и сразу становится легче. Стальные перья, шелест, мята. Василиск. Нет никакой опасности. Только толпа шумных, как всегда недовольных бездельников. Ей нужно успокоиться.
На мгновение все звуки пропадают, чтобы затем навалиться разом. Поскрипывание кринолинов, далекий звон хрусталя, бешеный шквал аплодисментов. И крики. Радостные, вялые, яростные, громкие:
– Катрин! Да здравствует королевский алхимик!
Пальцы на предплечье смыкаются с новой силой. И опять холодеют. Но маска величественной доброжелательности держится крепко, белила надежно скрывают проступающий румянец. Подруга глядит на нее снизу вверх; даже на каблуках она заметно ниже, и Рита с удивлением отмечает, что в ее взгляде полыхает пожар. Искры удовольствия прорываются через завесу напускного смущения. Она ждала этого дня целую вечность.
– Да здравствует королевский алхимик! – едва справляясь с голосом вторит толпе Рита, – Да здравствует новая кровь!
Люди вокруг смелеют, подходят еще ближе, чтобы протянуть руку, поздравить, обнять. Мертвая хватка наконец ослабевает, а затем пропадает совсем. На предплечье остается мятый, чуть влажный след. Рита, видя его, наконец приходит в себя.
6.2.
***
– Госпожа алхимик и… сопровождающая ее госпожа! Прошу сюда! Его королевское Величество Беовульф I готов поприветствовать вас лично.
Рита держалась на три шага позади. Говоря откровенно, она не имела никакого права присутствовать на этой встрече, но Аня уперлась, заявляя, что новому статусу приличествует охрана. Теперь, когда за ними закрылись тяжелые двери, «личная охрана», лишенная оружия и затянутая в узкую, неудобную блузку, зеленела от злости.
Зал для аудиенций был поистине огромен. И хотя стражники стояли у стен чуть ли не через каждый метр, а рядом с троном собралась небольшая толпа, тишина нарушалась лишь тихим металлическим звоном. К малахитовому медальону прилагалась тройная цепь, которая отмечала каждый шаг алхимика. Цепь вздрогнула сто сорок раз, прежде чем они приблизились к трону.
– Ваше Величество, – Аня вполне сносно изобразила книксен, – Видеть Вас – долгожданная честь.
– Сир, – пробормотала Рита, испытывая нечто, подозрительно смахивающее на неловкость.
Как будет выглядеть реверанс в исполнении охотницы, наряженной пусть в чистые, но все-таки брюки? В конце концов она поклонилась. По-идиотски, в два приема. Сначала просто вежливо, а потом – едва ли не до земли. Как чертов ковш экскаватора с несколькими фиксированными положениями.
– Рад приветствовать нового члена гильдии алхимиков, – проговорил их король.
Для верности Рита выждала пару секунд прежде, чем выпрямиться.
– Я не преувеличу, если скажу, что это – значимое событие в жизни города.
Беовульф I кивнул каким-то своим мыслям и замолчал, позволив гостьям понервничать. На вялом, несимпатичном лице расцвела и тут же угасла улыбка. Рита почувствовала, как его мутные глаза лениво обшарили все выступающие части ее фигуры.
На вид королю никак не могло быть больше двадцати. Весь его подбородок был размалеван пятнышками не сошедших до конца угрей. Не самая большая, но определенно стоящая внимания странность… Риту в который раз за вечер прошиб холодный пот при мысли, что Аня вспомнит о своих чудодейственных припарках, откроет рот, и торжественный вечер закончится на центральной площади. Под треск факелов и стук топора.
– Есть мнение, что все мы одна семья, – продолжил Беовульф после чудовищно длинной паузы, – Но боюсь, представлять каждого будет слишком утомительно. Поэтому просто полюбуйтесь друг другом, а более интимное знакомство мы оставим на потом.