До сих пор Чума ни разу не обращался в полицию, и у него имелись на это веские причины. Пожалуй, не было ни одного киберпреступления, которого бы он не совершил. Чума вечно находился в розыске. Но и не самые законопослушные граждане время от времени прибегают к защите закона. Лисбет – или Оса, как они ее называли – часто упоминала копа по фамилии Бублански. «С ним всё в порядке», – говорила она. В устах Осы это была серьезная рекомендация…
Еще несколько минут Чума сидел перед картой Уппланда на мониторе. Потом надел наушники, прибавил звук и открыл звуковой файл. Он хотел разобрать малейший нюанс каждого голоса и шума. В наушниках что-то заскрежетало и завизжало. Но потом сквозь помехи прорвались слова, которые Чума меньше всего хотел бы слышать:
– У тебя ее телефон? – Это спросила та самая больная женщина, бывшая, похоже, главной в команде. Она и парень, который время от времени разговаривал с шофером на непонятном Чуме языке; поисковая программа определила его как бенгали.
– У меня в кармане, – ответил мужской голос.
– Можно?
Снова что-то зашелестело, зашумело. Похоже, ей передали мобильник. Кто-то – насколько мог расслышать Чума – дышал в трубку.
– Что-нибудь подозрительное?
– Не знаю, – ответила женщина. – Не похоже, но копы могут выследить нас при помощи этой штуки.
– Тогда от нее нужно избавиться.
Потом разговор снова перешел на бенгали. Машина притормозила, заскрежетала дверца. Ее открыли, похоже, на ходу. В наушниках засвистел ветер, потом дверца захлопнулась. Невыносимо громко. Чума вздрогнул и изо всей силы ударил кулаком по столу. Черт бы вас подрал! В микрофон посыпались проклятия. Связь с Осой была прервана! Чума лихорадочно пытался собраться с мыслями. «Камеры слежения на дорогах!» – вспомнил он. Как же! Как он мог забыть о них? Они должны хакнуть сайт транспортной администрации или любым другим способом получить доступ к дорожным камерам слежения. Проблема в том, что это займет время, которого нет.
«Кто знает, как добраться до серверов транспортной администрации поскорее?» – написал Чума и пустил сообщение по шифрованному звуковому каналу.
«Материалы камер слежения частично в открытом доступе на сайте», – ответили ему.
«Этого недостаточно, – отозвался Чума. – Слишком туманно и невнятно. Нам нужна марка машины и ее номер».
«Я знаю обходной путь», – сказал молодой женский голос.
Чума идентифицировал его почти сразу. Это была Нелли, новый член их команды.
«Правда?! – воскликнул он. – Отлично! Помогите ей, ребята! Давайте, давайте! Я дам время и координаты».
Чума зашел на сайт trafiken.nu, где отображались материалы камер слежения вдоль трассы Е4 в сторону Уппсалы, одновременно отматывая назад запись с карты памяти мобильника Осы. Сигнал тревоги поступил в 12.52. Первая камера на трассе была, вероятно, эта… возле Хага Сёдры… погодите-ка… Фургон появился там спустя тринадцать минут, в 13.05. Дальше камеры стояли теснее, и это было хорошо. Местные населенные пункты назывались Линвеварторпет, Линвеварторпет Сёдра и Линвеварторпет Нурра. А также Хага-Нурра-Гриндер, Хага-Нурра, Стура Фрёсунда, Йевла-Круг, Мелланйерва, Ульриксдальс-Гольфбана.
На первом перегоне камер оказалось очень много, поэтому, несмотря на оживленное движение, вычислить нужный автомобиль было несложно. Тем более такую громоздкую развалюху – фургон или небольшой грузовик.
– Как дела? – кричал Чума.
– Спокойно, спокойно, – отвечали ему, – мы работаем… подожди… Черт! Что за четкость! Любительщина… Что за идиоты понаставили здесь таких камер?..
Они кричали и сыпали проклятиями, исходили по том и адреналином – все было как всегда. Но на этот раз речь шла о жизни о смерти. И теперь они знали наверняка – речь шла о старом сером «Мерседесе» с кузовом универсал. Но что это давало? Ничего, кроме невыносимого чувства собственного бессилия. Машина, словно неуловимый бледный призрак, следовала от одной камере к другой, пока не скрылась из виду в лесах к востоку от Книвсты, где никаких камер не было и в помине. Цифровой мрак – вот как это называлось.