Эдуардо де Филиппо
Цилиндр
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Рита
Родольфо
Агостино Мускарьелло.
Беттина
Антонио.
Аттилио.
Микеле.
Роберто.
Артуро.
Мужчины и женщины переулка.
Квартира Агостино Мускарьелло — две комнаты и кухня. Расположенная ниже уровня земли, часть жилища, которую мы видим, отличается всеми признаками помещений, типичных для построек конца восемнадцатого века и предназначавшихся под склады, подвалы или в лучшем случае под «апартаменты» привратника.
В глубине комнаты, слева, начинается лестница ступенек в десять, по д нимающаяся к правой стене, небольшая дверь в кот о рой ведет во вторую комнату, расположенную из-за крутизны п е реулка выше первой.
Лестница заканчивается площадкой перед вышеупомянутой дверью; в центре площадки мы видим двустворчатые двери невыс о кого балкончика, а за ними, когда они открываются,— лавочки, подъезды, окна обшарпа н ных домов, карабкающихся вместе со ступенями переулка в гору, к улице Криста л лики.
Глубина ниши под лестницей около двух с половиной мет ров, ш и рина — три метра. Если бы дон Агостино Мускарьелло собственноручно не окл е ил ее дешевыми обоями, эта часть комнаты была бы мрачнее Вифлее м ской пещеры. Теперь же, после нехи т рого ремонта, уголок под лестницей выглядит вполне подходящим местом для водруженного там широкого супружеского ложа. За исключением дву спальной кровати, обстановка в комнате убогая, но все блестит, и каждая вещь нашла, как говорится, свое место, В начале действия ниша под лестницей скрыта старой занавеской на туго натянутой бечевке, удерживаемой по бокам двумя кр ю ками. Комната погружена в густой полумрак; неплотно прикрытые дв е ри балкончика, забранные р ешетчатыми ставн я ми, пропускают слабый свет, которого, однако, достаточно, чт о бы резко очертить вызывающе соблазни тельную фигуру Риты: стоя босиком, в несвежей комби нации на превращенной в импровизирова нную умывальную комнату площадке наверху лестницы, она наливает воду из кувшина в таз, намыливает шею, руки, плечи, лицо, затем плескается в х о лодной воде до тех пор, пока ей не приходится снова взяться за кувшин, чтобы см енить воду в тазу, предварительно опорожнив его в ведро. Время от времени, главным обр а зом когда она снимает со спинки стула полотенце, Рита о ткрывает одну из створок балкон ных дверей. Иногда она делает это, чтобы оглядеть переу лок, иногда — чтобы кому-то показаться. Она причесывает ся, см а чивает под мышки одекол о ном, обильно припудри вается, взметая в округ себя легкие облачка борного талька. Движения Риты иску сственны, нар о читы; нетрудно дога даться, что спектакль с умыванием р а зыгрывается регуляр но изо дня в день, в одно и то же время. В самом деле, мы видим, что, когда бедняжка не знает, что бы ей еще придумать, дабы привлечь внимание прохожих, она с видом скорее беспомощным, чем раздос адова н ным, вновь берется за кувшин — и все начинается сызнова.
Наконец робкий стук в стекло снаружи заставляет Риту торжествующе улыбнуться.
Рита (притворяется испуганной и быстро отступает в угол, прикрывая грудь расправленным полотенцем). Кто там? Кто там?
Набравшись храбрости, Антонио, человек, который сту чался, просов ы вает голову в комнату и устремляет на жен щину восторженный, испо л не н ный желания взгляд. Узнав юношу, Рита делает вид, что успокоилась, и о т вечает на его взгляд ободряющей у лыбкой.
Вы и вчера приходили.
Антонио. И позавчера.
Рита. Вчера я вас видела, а позавчера нет.
Антонио. Я и завтра приду.
Рита (разочарованная робостью Антонио). Неужели?.. И послезавтра?
Антонио. В это же самое время, вот увидите.
Рита. А нельзя ли узнать, что это вы надумали прогуливаться здесь каждый день? (Задавая вопрос, надевает халатик, уютно запахивает его, после чего извлекает из-за пазухи полотенце, которым прикрывала грудь.)
А н т о н и о. Я должен слышать запах.
Рита. Запах?
Антонио. Запах воды и мыла. И еще талька... Когда вы присыпаете себя тальком, он выходит через эту щелку, летит по переулку... и я останавливаюсь и гляжу на белые тучки, которые поднимаются к небу и становятся совсем белыми, как только попадают на солнце.
Рита. Так вот почему вы приходите каждый день.
Антонио. Не только поэтому.
Рита. Есть еще причина ?
Антонио (уклоняясь от ответа). Завтра я принесу вам буке г роз.
Рита. Спасибо.
Антонио. Майских роз. Кочанных, как мы их называем. Потому что они похожи с виду на кочанчики и у них много-много лепестков, которые делаются все меньше и меньше и становятся совсем крошечными в середке.
Рита. Они душистые?
Антонио. Еще бы! Они красивые, как огонь, и так пахнут, что иной раз от запаха начинает болеть голова. Потому-то неаполитанцы п дарят их женщинам.
Рита. Чтобы у тех разболелась голова?
А н т о н и о. Боже упаси! Это старинный обычай нашего города. Женщина, которая получает майские розы от своего возлюбленного, а она получает их свежими-пресвежими, обрывает лепестки и складывает их в большой таз, полный ледяной воды; таз она выставляет с вечера на балкон, а на следующее утро моет лицо, руки, плечи и все, что захочет, в этой душистой воде. Такое бывает только весной, когда распускаются майские розы.
Рита. Как это поэтично. Здесь, в Неаполе, все поэты.
Антонио. А вы откуда будете?
Рита. Я флорентинка.
А н т о н и о. Флоренция... До чего красивый город!
Рита. Вы там были?
А н т о н и о. Нет, но моя двоюродная сестра ездила туда в свадебное путешествие и потом показывала мне полный набор цветных открыток. Во Флоренции я должен был проходить военную службу. Потом врачи меня признали негодным.
Рита. Откуда же вы знали, что вас пошлют именно во Флоренцию?
Антонио. Я всегда мечтал об этом. Я говорил про себя: когда меня призовут, я в лепешку расшибусь, чтобы получить назначение во Флоренцию. Я бы своего добился, потому как мой дядя фельдфебель...
Рита (не видя больше прока в этом разговоре и решив взять быка за рога, возвращает Антонио к действительности), Простите, я должна закрыть дверь. Неприлично разговаривать на балконе с незнакомым человеком.
Антонио. В таком случае я пошел.
Рита (после непродолжительной паузы, притворяясь разочарованной). Вы хотите уйти?
Антонио. Но вы сказали, что здесь неудобно разговаривать.
Рита. Здесь неудобно.
Антонио. А где же?
Рита (решительно, чтобы побороть робость Антонио), В доме. Ты не зайдешь?
Антонио. В дом?..
Рита. Тсс! Говори тише. Ко мне.
Антонио. К тебе?
Рита (тоном, не допускающим возражений). Восемь ступенек вниз. Как войдешь в подъезд, первая дверь налево. Не звони, я сама открою.