— Так я не ошибся — вы Сарафанников?
Никита вздохнул:
— Да.
— Вероятно, сидите на якоре?
Никита промолчал.
В гостинице Сапега показал альбом вырезок о борцовских чемпионатах и пачку открыток; среди них было несколько с изображением Никиты.
Никита открыл свой чемодан. Сапега с любопытством заглянул туда и, увидев верзилинские медали и жетоны, всплеснул руками:
— Матка боска, какое богатство! Недаром о вас так много писали в прессе… Сколько вам лет!
— Скоро двадцать, — неохотно сказал Никита. В том, что награды не его, признаваться не стал.
Пан засуетился, забегал по номеру, потирая руки.
— Хорошо бы сбрызнуть наше знакомство… Вы не богаты?.. Ссудите взаймы… Выпьем на мой счёт… Я прогорел в этой чёртовой Бессарабии, воспетой Пушкиным… Не рад, что приехал сюда…
— Нету у меня денег, — угрюмо признался Никита.
Сапега не поверил, но больше просить не стал. Однако, увидев, что Никита не может заказать номер, приказал поставить рядом со своей вторую койку и обнадёжил:
— Ничего. Это бывает с нашим братом атлетом. У меня есть план, который поможет нам сняться с якоря… Бороданов с цирком застрял сейчас в задрипанном городишке (то ли Липканы, то ли Липкана — сам бог не разберёт)… задолжал всем артистам… Из кожи вон лезет — а сборов нет… Дамы бесплатно, двое на один билет, лотерея — ничего не помогает. В цирке — хоть шаром покати… Бороданов — сам известный в прошлом борец — организовал чемпионат: борются все — клоуны, акробаты, конюхи, директор, управляющий… Но публика знает, что они — борцы ряженые, и не идёт… Мы сделаем так: приезжаем вместе, но я остаюсь инкогнито; выпускаем афишу с вашим портретом, расписываем в газете ваши победы… Вы выступаете с атлетическими номерами… фурор!.. Через день я являюсь в цирк и спрашиваю, на каком основании вы написали в афише, что победили меня… Происходит скандал… Я вызываю вас и кладу…
Никита тяжело задышал.
Сапега поторопился его успокоить:
— А вы на другой день меня кладёте… А третью схватку кончаем вничью… Сборы полные… В цирке — негде яблоку упасть… Никаких «двое на одно место» и «дамы бесплатно»… Я снова побеждаю вас, потом вы меня…
— Комедь, — кратко сказал Никита и усмехнулся.
— Матка боска! Ещё какая комедия, — обрадовался Сапега, — сделает честь самому профессору атлетики Коверзневу!.. Но зато условия диктуем Бороданову мы, а не он нам!
— Вы вот что… — сказал Никита. — Придумали интересно, только я ложиться не намерен…
— Но это для пользы дела! Ради денег, матка боска… Потом вы меня кладите, сколько вашей душе угодно…
Никита захлопнул крышку своего чемодана, сказал, поднявшись:
— Ну вот что… Я иду — прогуляюсь. А что вы сказали — подумать надо.
— Да что тут думать, что думать? — снова засуетился Сапега и начал уговаривать Никиту.
Никита молча слушал, потом неожиданно согласился:
— Будь по–вашему. А сейчас — спать; утро вечера мудренее.
Наутро Сапега купил билеты на поезд, и они отбыли в Липканы.
— Это оказалась маленькая станция, и брезентовое шапито цирка, стоявшего на базаре, было видно с вокзала.
Сапега разыскал Бороданова; тот сидел, насупившись, и пил пиво. Кивнув на моросящий дождь, сказал:
— Окончательная гибель моя.
Угрюмо выслушав пана, отрезал:
— Не выйдет. Не признают борьбы тутошние обыватели.
Сапега прикладывал руки к груди, вскакивал со стула, убеждал.
Бороданов с любопытством измерил взглядом Никиту, отмахнулся от вырезок и открыток, подсовываемых паном, произнёс:
— Не мельтеши, пан, перед глазами. Знаю я Сарафанникова, а с учителем его — Верзилиным — неоднократно боролся… Пошли к управляющему.
Артисты с радостью встретили предложение приезжих борцов — появилась маленькая надежда на жалование. Они застряли здесь с середины мая и совершенно прожились, не получив ни копейки от Бороданова.
Ни у директора, ни у артистов не нашлось денег на афишу. Видимо, ожидая получить большой барыш, Сапега сам ассигновал средства на рекламу.
Закрывшись в номере, чтобы не попадаться на глаза будущим зрителям, он послал Бороданова в типографию, а Никиту — в редакцию газеты.
Никита, выслушав наставления пана, развеселился, под дождём пошёл по указанному адресу, рассказал редактору, что в Липканах застрял случайно, даст несколько гастролей в цирке, для убедительности сломал захваченную с собой подкову, чем вызвал изумление всех сотрудников.
Ночью артисты цирка расклеивали по липканским заборам афиши с портретом Сарафанникова, в которых был убедительный список его побед. Никита с удовольствием перечитал знакомые имена; было приятно, что среди перечисленных побед нет ни одной липовой; даже имя Сапеги не кололо глаза — Никита был сам себе на уме… Афиша выглядела совсем по–столичному, и только одной деталью отличалась от таковой–внизу стояла приписка: «В первый день дамы допускаются бесплатно». На этом настоял Бороданов — он не очень верил в затеянное.