«Жалкие глупцы» – подумала Катарина, и покосилась на неказистый предмет, который так вожделела вся эта толпа. Назвать это сооружение троном не поворачивался язык.
«Что же ты такое? Я должна это понять.» – тонкие пальцы вновь погладили цветок. – «Как с этим всем связан цветок? Столько вопросов и совсем нет ответов. Еще эти слова конферансье...» – девушка посмотрела на мужчину, суетящегося среди вышедших на арену людей. Она видела: незадолго до того, как конферансье сказал ей эти слова, рыцарь что-то сдернул с его шеи, что-то черное, что паразитировало на этом мужчине. В тот момент он искренне хотел ее предостеречь. Но отступать Катарина не любила, к тому же врожденное любопытство толкало ее на этот по ступок со страшной силой.
Услышав голос рыцаря, от неожиданности неблагая вздрогнула, выплывая из пучины собственных мыслей.
– Возможно. Но я должна попробовать. – почти не разжимая губ и сохраняя на устах полуулыбку произнесла она обращаясь к Кромешнику. - Вы же видите это. Видите, я знаю. – она кивнула своим словам. – Я не могу пройти мимо столь захватывающего, пусть и очень опасного приключения. – ее глаза сверкнули красным, когда она повернулась и впрямую посмотрела на мужчину. – Разве Вам не хочется разобраться в происходящем?
* * *
Вампир сидел в своем закутке, который из кабинета он превратил в полноценную вторую квартиру. Вергилий, будучи начальником стражи Фатума, частенько оставался на своем посту на сутки или больше. Такие создания, как он, меньше нуждались в сне и отдыхе, хотя заниматься делами беспрерывно тоже не могли.
Сейчас, в самом начале ночи, стража была не так востребована, как к утру, и можно было заняться текучкой. В основном – всякие документы, важные и не очень, которые скопились на столе начальника стражи, и требовали его пристального внимания.
Тот, кому Вергилий должен был докладывать обо всех значимых, с его точки зрения, происшествиях в Фатуме, глава гильдии охотников хоть и не был большим любителем письменных отчётов, но предпочитал всегда быть в курсе дел стражи, во избежание сюрпризов, так сказать. А еще, поговаривали, что Его величество любит почитывать отчеты стражи вместо чтива на ночь. Так это или нет – Вергилий не знал, да и не стремился узнать. Не того полета он птица, чтобы привлечь внимание самого короля.
Вампир только-только погрузился в работу, как на пороге появился один из сержантов – чрезвычайно накаченный оборотень:
– Господин начальник, там это… Два клоуна приперлись. Говорят, видели домушника, пацан вроде из цирковых. Обнес дом в торговом квартале… А от самих винищем разит так, что с ног сшибает…
Вергилий поднял голову, внимательно слушая подчиненного, и недовольно скривился:
– Ты что, забыл, как работать со свидетелями? Почему потребовалось тревожить меня?
– Ну, а вдруг им все-таки не привиделось? – смело предположил сержант, игнорируя начальственное недовольство. Вампир вздохнул и произнес, не скрывая раздражения:
– Ладно, веди сюда своих клоунов, будем разбираться.
Оборотень степенно кивнул, вышел, и вскоре вернулся со свидетелями. Полуорк рядом с тифлингом – действительно, смотрелось смешно, но, пожалуй, только за счет разницы в росте и телосложении. Тех еще ощутимо штормило, но свои наблюдения они озвучили уверенно, на вопросы отвечали подробно, да и в принципе, выглядели не как два словивших белочку пропойцы, а как бдительные граждане. Представленное тифлингом вещественное доказательство и с легкостью указанное на карте место встречи с циркачом еще больше увеличивали доверие к свидетелям. Исходящий от парочки запах алкоголя Вергилий просто проигнорировал – каждый имеет право расслабиться после дня тяжелого труда.
– Проводи свидетелей, и собирай стражу – надо наведаться в этот цирк. И побыстрее, а то были разговоры, он исчезает так же неожиданно, как и появляется. – записав свидетельские показания, распорядился вампир, кивнув сержанту.
– Будет исполнено. – вытянулся тот по стойке смирно, поедая начальство глазами – выделывался перед свидетелями. Любит сержант иногда на публику поиграть. Это ерунда. Главное, чтобы приказы выполнял быстро и четко. Сам же Вергилий вернулся к своим бумагам. Пока есть время, он надеялся еще немного сократить столь не любимую им писанину, что останется до следующей, так редко выдающейся у начальника стражи, передышки.