Елейный голос мужчины оборвался, взгляд остановился на браслете, он явно внушал этому клоуну страх. Окинув взглядом беснующуюся толпу, неблагая задумалась, ее взгляд скользнул по залу и остановился на оркестре, лицо девушки озарила загадочная улыбка.
– Мне потребуется от Вас небольшая помощь. – неблагая повернулась к конферансье и одарила того одной из своих милых улыбок. – Пусть оркестр сыграет вальс. – потом Катарина обернулась к рыцарю и бросила на него взгляд. – К вам у меня тоже есть просьба. Не составите ли мне партию в туре вальса? – с этими словами девушка, не дождавшись ответа, решительно шагнула к рыцарю и подхватив его за правую руку замерла в ожидании. Оркестр заиграл вальс, и ши немного подавшись вперед шепнула на ухо рыцаря. – Трону было больно от Вашего копья, и конферансье явно не по душе мой браслет. Но я пока не могу понять, как уничтожить эту тварь. – затем отстранилась и, заглянув в глаза неблагого, замерла в ожидании нужного такта музыки.
13
Сегодня в цирке, похоже, чудеса, похоже, не желали заканчиваться. Копье, воткнувшееся в спинку трона, предназначенного для короля шутов, вдруг исчезло, и снова появилось в руках Кромешника. Это чудо сопровождал не слышный, но явно ощущаемый вздох разочарования, похожий на рык хищника, упустившего добычу. И… Но нет, не мог же трон плотоядно облизываться в ожидании новой добычи? Ведь это всего лишь трон…
Для большинства пришедших в цирк все, что сейчас происходило на сцене, было лишь продолжением цирковой программы, хоть и с участием зрителей. А Кромешник так и вовсе казался подставным лицедеем.
Сила, заключенная в браслете, вроде бы и подчинялась Катарине, но была настолько чуждой, что могла, казалось, в любой момент выйти из-под контроля. Слишком чужды они были – принцесса ши и та мощь, которая создала весь страх, казалось, уже переполняющий маленький цирковой шатер. Тем не менее, браслет льнул к коже феи, как послушное животное… Или же как удавка, охватывающая шею жертвы?
Пока ши выбирала, чем же удивить окружающих, Кромешник погрузился в раздумья. Он в очередной раз жалел, что у него не было в заплечном мешке Красного Колпака, вредного, мерзкого и невероятно прожорливого. Сейчас ему действительно было любопытно, сможет ли Красный Колпак сожрать эту тварь, изо всех сил претворяющуюся троном. Ходили слухи, что эти омерзительные спутники фей, обмакивающие шапки в кровь своих жертв, могли поглотить вообще всё что угодно и не подавиться. Но Красного колпака здесь не было, как не было и карги, способной проклясть всё что угодно. Сплошное разочарование.
Тем временем прекрасная принцесса возжелала развлечь публику танцем. Естественно, Кромешник не мог ей отказать, услужливо подавая ей руку и выводя в центр арены. Копьё в это время подевалось неизвестно куда, во всяком случае, ни один из зрителей не заметил, чтобы воин ши убирал оружие, но здесь, в Фатуме, кроме уныния переполненном магией и прочими чудесами, кого этим удивишь?
Положив руку девушке на талию и притянув её к себе, воин заглянул в её прекрасные глаза. Сказанная ей фраза не вызвала в нём отклика, ведь ситуация была ясна и понятна любому из их рода, даже если он изо всех сил мог отрицать происходящее.
Фея потребовала, чтобы оркестр заиграл вальс, и выбрала себе в партнеры Кромешника. Теперь они стояли рядом – две точеные фигурки, ужас и очарование, свет и тьма. Все взгляды были прикованы сейчас к этим двоим. Весь цирк застыл в ожидании какого-то по-настоящему изысканного и захватывающего зрелища.
Цепи. Цепи пронзали пространство шатра сверху донизу, складывались в паутину переплетений и судеб. Были здесь и ведомые, и ведущие. Не сложно было различить место, откуда берет силы всё происходящее.
Рука неблагой скользнула по руке воина и удобно легла на плече мужчины. Музыка зазвучала, заполняя все пространство шатра. Катарина чувствовала, как взоры зрителей были обращены лишь на них, все ждали представления. Но был и другой взгляд, голодный, жадный и ненасытный, смотрящий из каждого темного уголка. Мерзкая ненасытная тварь раскинувшая свои щупальца и вожделеющая сожрать здесь все, поглотить, впитать, сделать частью себя. Ну нет, этой твари придется подавиться своими желаниями.