– Я, Кром-Круа, тёмный рыцарь неблагого двора, обладатель копья жидкой боли, кровный сын Кровавой Морриган и её Ужасающего супруга, левая рука вожака Своры, ловчий дикой охоты, объявляю эту землю своей территорией по праву силы и происхождения. Есть ли здесь равный мне, кто пожелает оспорить моё право и сразиться со мной в честной битве пред ликами этих людей?
* * *
Повозка фокусника была, как и положено, расписана звездами и различными алхимическими и магическими символами. Только, для разнообразия, символы на этой повозке складывались не в бессмысленную абракадабру, лишь бы выглядело впечатляюще, а в работающие магические заклинания. Любому, кто находился рядом со входим в логово ифрита, становилось не по себе, и хотелось поскорее покинуть это место. А бесстрашные личности, любопытство которых оказывалось сильнее наведенной чарами опасливости, просто не могли открыть дверь, запертую, конечно же, не без помощи магии.
Проводник явно чувствовал себя не слишком хорошо: инстинкты велели ему бежать подальше от разрисованного странными знаками фургона, но находящаяся рядом грозная амазонка желала его присутствия рядом. Смирившись с обстоятельствами, конферансье произнес, указывая на крепко запертую мощную дверь, которую было странно видеть в самом обычном вагончике бродячего цирка-шапито:
– Вот вход. Ну, я пошел, вы уж тут сами… – задерживаться тут проводник феи действительно не планировал.
Конферансье для убедительности своих слов ткнул пальцем в расписанный заклинаниями фургончик и попытался ретироваться, но неблагая успела поймать того за шиворот и злобно зашипела на ухо:
– Попробуешь доложить, что-то своему хозяину, я достану тебя из под земли и отделю голову от тела. А теперь убирайся, как можно дальше. Лучше из города и больше никогда не появляйся здесь. Понял меня? – глаза девушки полыхнули красным огнем, и она с силой отшвырнула мужчину прочь, повернувшись к фургону и стала изучать письмена, которыми тот был покрыт. Магическая вязь заклинания покрывала все стены. Девушка еще раз обошла фургон внимательно изучая заклинание и ища слабую точку в нем, тщательно изучая каждый завиток и изгиб.
– Ну же где ты? – Катарина еще раз скользнула взглядом по вязи заклинания ища куда ударить копьем. Время утекало сквозь пальцы. Огибая фургон ифрита, девушка заметила, что цирк начал меняться, преображаясь. Она знала: это сущность Кромешника меняет цирк. Нервно облизнув губы девушка покрепче сжала древко копья и вновь сосредоточилась на заклинании, что запечатывало вход в фургон, изучая виток за витком заклинания, кончиками пальцев водя в воздухе выписывая завитки, сложенные при помощи магии. Она искала слабое место в заклинание с завидным упорством и сосредоточенностью.
Вампир совсем уж заскучал, сидя в пустом фургоне, когда вдруг, наконец, начали происходить события. Сначала к одному из фургонов крадучись приблизились мужчина, одетый в чёрный фрак, явно –из циркачей, и – леди Катарина Хейзел, глава гильдии алхимиков. Интересно, фее-то что здесь понадобилось? А судя по тому, как девушка обращалась со своим сопровождающим, он оказался… недостаточно угодлив для высокомерной и взыскательной Катарины.
Оставшись одна, леди Хейзел стала медленно ходить вокруг фургона, словно что-то изучала или искала. Джек, заинтригованный происходящим, тихонько выскользнул из фургона и стал подкрадываться поближе к фее. Он не боялся оказаться разоблачённым – во-первых, у фей не такой хороший слух, чтобы уловить крадущиеся шаги вампира, во-вторых, глава алхимиков имеет находиться здесь столько же прав, сколько и он, Джек – нисколько.
Катарина скрылась за углом фургона, судя по узору на нём, принадлежащему фокуснику, дав возможность Джеку подкрасться ещё ближе. И именно в этот миг что-то случилось с внешним обликом цирка. Он изменился, хотя с первого взгляда нельзя было понять, насколько, и в чём именно эти изменения. Просто все его существо буквально кричало об опасности, исходящей сейчас от циркового шатра. Потом цвет грязного, много раз залатанного шатра поменялся на черный, серый и фиолетовый. Как это, вообще, возможно? Что там, чёрт возьми, приключилось? С трудом переборов ощущение опасности, передаваемое ему зверем, Джек скользнул ближе к фее, так, чтобы видеть, что она делает. Леди Катарина коротко взглянула в сторону шапито, тяжело вздохнула, и снова вперилась взглядом во-что-то на фургоне, чего Джек, как ни приглядывался, никак не мог увидеть.