18
Ифрит, кажется, внезапно успокоился, страх перестал туманить его разум, и на словесный выпад фейской кобылы он ответил уже с нескрываемой насмешкой, но без затаенного страха перед внезапными незваными захватчиками:
– Какая резвая кобылка. Жаль, что я плохой наездник, а то прекрасный цирковой номер вышел бы. Особенно для этого цирка! – ифрит величественно обвел руками преобразившиеся купол цирка и внутренний антураж. – Я не трус, моя милая, но знаю одну простую истину – кто желает, тот и прилагает больше усилий. Так вот, я без прямого контакта с тобой, такой прекрасной и яростной, прекрасно переживу… – фокусник застыл, ожидая очередного нападения фейского отродья в облике красивой лошадки. Весь облик его был – ожидание и собранность. Совсем тихо, едва слышно, он пробормотал: – Совсем мало осталось.
Кажется, преобразование цирка окончательно завершилось. Где-то, на границах слышимости, люди ахали, дивясь переменам. Ифрит все еще избегал близкого контакта со смертоносной лошадкой, но сил у него эта погоня забирала все больше, хотя внешне это все еще не было заметно. Элементали вообще достаточно стойкие для того, чтобы выдерживать запредельные для прочих существ нагрузки и неплохо существовать после этого.
Сила окутывала Кромешника, словно вполне осязаемый туман. Только вот от тумана, ши это точно знал, ничего хорошего ждать не приходится. От такой концентрации бесконтрольного скопления гламора, скорее всего, тоже. Кромешнику показалось, что он задремал, настолько скучно было сидеть и ожидать развязки, скованным проклятыми ржавыми железяками, которые держат ши так крепко.
Ифрит замер, словно прислушиваясь к чему-то, и в этот момент его настигла очередная атака лошади. Она вскинула передние ноги, на несколько мгновений словно застыв в этом положении, и обрушила свои изящные смертоносные копыта прямо на фокусника. Тот не успел увернуться, и беззвучно опал на песок арены красно-черной тряпкой. Оковы на руках и ногах Кромешника распались, каждая разломанная надвое, а каменный трон стал рушиться, распадаясь на части. Воздух шатра заволокло багрово-черным туманом.
Кромешник был свободен. Слабое наваждение, нахлынувшее на него в предсмертном состоянии, наконец отступило. Он едва успел вскочить с осыпающегося трона, когда тот освободил его от оков и перестал существовать, по крайней мере в своём привычном виде.
Если для многих здесь скопившаяся под куполом сила ощущалась скорее интуитивно, ши наблюдал её вполне материальной, подобно страхам, прячущимся по углам шатра. Скопившейся субстанции вполне хватило бы на создание артефакта или открытие портала, оставалось лишь направить скопившуюся переполненную энергию хаоса. Кромешник понимал, что моментально разрядить этот сгусток не получится, такое деяние может привести к уничтожению если не всего города, то точно района. Потянувшись к субстанции, ши стал аккуратно втягивать её в себя, пропуская, перерабатывая и творя. Бережно работая с полученной силой, он создавал одеяние, ненужные или непригодные остатки выбрасывая мелкими химерами, немедленно обретающими подобие жизни и разбегающимися в разные стороны от своего создателя.
* * *
Конферансье, отброшенный феей, медленно поднялся, морщась и постанывая. Приземление, вполне логично, не было для него приятным. Взглянув на фею, он произнес, не скрывая от нее горького упрека в голосе, хоть и не надеясь на то, что девушка поймет его слова:
– Если бы мы имели возможность сбежать отсюда – неужели бы не сделали этого при первой же возможности? – Высказавшись, конферансье поковылял прочь, видно было, что падение не прошло для него даром.
Заклинание, охраняющее вход, было простым и лаконичным. Проход внутрь разрешен лишь ифриту - огненному существу. Правда, не одному конкретному ифриту Ибрагиму, а любому ифриту. Впрочем, мала была вероятность, что в этом месте окажется другой ифрит – вряд ли кто-то из собратьев хотел заменить Ибрагима и стать рабом этого сосуда.
Неблагая, уже не обращая на мужчину внимания, повернулась к фургону. По мнению феи, в своих проблемах обитатели цирка были виноваты сами. Еще раз оглядев магические письмена, девушка задумалась. Второго ифрита рядом не наблюдалось, а тот что сейчас там под куполом шапито вытягивал из Кромешника жизнь, навряд ли согласится открыть дверь. Девушка поискала глазами самую слабую точку в заклинании и взвесив в руке копье со всей силы ударила им, пытаясь разбить магическую вязь и тем самым разрушить заклинание.