- Обещай, что мы будем созваниваться, - повисла на мне Эмили и не отпускала уже целый вечер. – Ох, если бы я знала, что вы так быстро уедете, то проводила бы с тобой каждую минуту свободного времени.
- Прости, Эми, я буду очень по тебе скучать, но мы не потеряем связь, - я ободряюще ей улыбнулась, хотя сама готова была расплакаться.
- Когда вы уезжаете? – всхлипнула она.
- Завтра днем. Не думаю, что мы сможем встретиться.
- Оливия, нам пора, нужно еще помочь маме собрать вещи, - к нам подошел Камиль.
Он все-таки смог уговорить свою маму, но опять же ей пришлось выбирать между мужем и сыном. Ох, чувствую, она на него сильно обиделась. Он ей, конечно, детально пересказал весь его разговор с отцом, но она ни слову не поверила. Тогда он предоставил ей выбор – либо он, либо его отец. Женщина расплакалась и согласилась, но прежде она захотела поговорить со своим мужем. Что она и должна была уже сделать.
Мы неслись по ночному городу, подрезая машины и еле успевая тормозить перед светофором. Я понимала, что он волнуется из-за матери, поэтому молчала. Мы прибыли к ее дому через двадцать минут. Свет горел только в ее комнате, что заставило понервничать посла. Он отпер дверь своим ключом и велел мне идти за ним.
Женщина, которую я всегда видела в дорогущих костюмах, сейчас сидела в розовом халате, ревела и наматывала волосы на бигуди. Она сидела перед зеркалом и некультурно шмыгала носом, продолжая плакать.
- Мама, - посол присел перед ней на корточки и положил ее голову к себе на плечо. У нее затряслись плечи. – Что случилось?
- Я с ним говорила, - ответила она только после того, как я принесла ей воды. – Он подтвердил твои слова, твои ужасные слова. А я так верила, что он изменился, что ему больше не понадобятся грязные деньги, что ему хватит тех, что я заработала.
- Я тоже не простила, если бы мой любимый человек так со мной поступил, - я не заметила, как произнесла эти слова. Женщина даже плакать от этого перестала и пораженно уставилась на меня.
- Оливия, - с укором произнес Камиль. – Ты ее так не успокоишь.
- Простите, - смутилась. Мне не понравился ответ Камиля, но не буду же я ему снова грубить, тем более в такой неподходящий момент.
Мы напоили его мать валерьянкой и уложили спать. В полном молчании мы возвращались в отель, также и разошлись по своим комнатам. Я уже хотела лечь спать, но передумала и решила выпить воды. Выйдя из спальни, я прошла мимо комнаты Камиля, когда заметила его, полностью одетого, смотрящего в окно. Мне стало не по себе, и я позвала его. Он, естественно, не откликнулся. Подойдя к нему, я заглянула к нему в лицо, но он опять же не отреагировал. Вы не представляете, как мне стало его жаль. Может, из-за этого я и обняла его? Может, из-за этого я и ответила на его последующий поцелуй? Может, из-за этого я и не стала сопротивляться в дальнейшем?
- Вот ты где, - Камиль обнял меня, а в зеркале я увидела его отражение. Если я сейчас сознаюсь, что это была всего лишь жалость, то пожалею об этом. Я понятия не имею, что чувствую к нему. Это точно не любовь, но мне не хочется прекращать с ним общаться.
- Мистер Коум, - официальным тоном начала я. – Мне очень неловко, поэтому не могли бы вы вести себя как раньше? – я все-таки осмелилась посмотреть ему в глаза.
- Оливия, - он отстранился от меня и посмотрел в мои глаза с такой нежностью, что мне захотелось провалиться сквозь землю, за свой обман. – После всего, что между нами было, ты еще называешь меня мистером?
- Мне, правда, очень неловко, - я опустила взгляд. – Я ваша подчиненная и не должна была так поступать.
- Ты мне нравишься. Я уверен, что и я тебе тоже, иначе ты бы не позволила к себе прикоснуться.
Не могу же я тебе сказать, что все это из-за жалости. Нет, определенно не скажу. Мужчины не любят, когда их жалеют. Я лишь мило улыбнулась на его слова. Зря я это сделала, наверное, он посчитал, что нравится мне.
Мы вернулись в Великобританию вместе с Синди. В самолете я попросила не оказывать мне знаков внимания, чтобы его мама ничего не заподозрила. А когда наш самолет приземлился, то я сразу же направилась домой.
На следующий день я пошла на работу, где меня «дружелюбно» встретила Карен, потерев свой кулак о мою голову. Может, потому что я соскучилась по ней, поэтому и не возмущалась.
- Ах, ты ж, засранка, даже не разу не позвонила мне, а еще подруга называется, - с обидой в голосе сказала она, запрыгнув на мой стол. – Ну, рассказывай, у вас с Камилем что-нибудь было? – хитро спросила она. Мне даже показалось, что она как-то могла узнать о случившемся. Но я понимала, что такого просто не могло быть.
- Кстати, нам об этом надо поговорить, - я закрыла дверь, чтобы нас не могли услышать. – Вчера мы переспали.
- Что? – она открывала и закрывала рот, как рыба. – Но как? В смысле, почему? Я не думала, что вы так сразу… Прям в койку…
- Хватит сарказма, - я стукнула ее папкой с накопившимися делами. – Мне просто стало его жалко. Я его просто хотела пожалеть, поэтому и обняла, а он полез ко мне, ну, а я не смогла оттолкнуть.
- В смысле, жалко? – ах, ну да, она же не знает историю про его отца, поэтому мне пришлось рассказать. – Ты ненормальная, - заключила Карен. – Если он узнает, то не простит тебе этого никогда. Как можно было из жалости пойти на такое? Обычно, если человека жалко, то его успокаивают словами, а не… этим.
- Я знаю, что накосячила, но я не смогу ему признаться в этом, потому что боюсь, что он не захочет меня видеть.
- А что ты от него хочешь? Говоришь, что не любишь его, а сама не хочешь потерять.
- Я не знаю, Карен, - я опустила голову на стол. – Может, он мне как друг или далекий родственник. Но я, правда, не знаю, как это объяснить.
- Надеюсь, ты разберешься в своих чувствах.
- Нет, никаких чувств, - упрямо закончила я.
Оливер, как и обещал, уехал в Португалию и вернулся оттуда с моим сыном. Генри долго рассказывал мне о своем отдыхе, а потом резко попросился в цирк и именно к Сиду. Я не смогла отказать ему, но мне пришлось с собой пригласить еще и Камиля, о чем я пожалела сразу же после того, как положила трубку. Нет, наш разговор не услышал Генри и не закатил истерику, просто я понимала, что он неровно дышит ко мне, а я только играю с его чувствами. Но он давно уже приглашал меня на свидания, а я все ему отказывала, хотя и видела, как он расстраивается, поэтому и пригласила его в цирк вместе с нами, потому что он не смог бы проявлять свою симпатию при моем сыне.
Генри же не обиделся, что я кого-то пригласила, или просто не подал вида. За нами заехал Камиль. Он специально вышел из машины, чтобы открыть мне дверь, а перед тем, как я села, он поцеловал меня в щеку. Не сказала бы, что это было противно, но это и не было приятным. Это было похоже на то, как меня Оливер в детстве целовал.
Мы заняли свои места, опять же в первом ряду. Да, знакомства приносят свои плоды. Как только нам объявили о начале представления, заиграла цыганская музыка. Брр, даже мурашки по коже забегали. Кто-то уже знает, что я боюсь клоунов. Так вот – на втором месте у меня цыгане. Всегда боялась, что они меня обкрадут. У меня даже всякие букашки и то занимают свое почетное третье место. Ох, уж эти цыгане… Темные личности.
На арену вышла уже знакомая мне девочка. Иногда я просто завидую белой завистью, когда вижу ее в деле. Сразу видно, что это ее стихия. После нее прошло немало номеров, и вскоре вышел Сид. Я сразу заметила его, хоть он и опять был в своем «боевом» раскрасе. Я ничего не могла с собой поделать. Я не могла смотреть на него. Понимаю, что он хороший человек, но от моей фобии никуда не уйти.