Ховард даже мысли не допускал, чтобы кто-то остался в стороне от общего дела. Он самолично прочесал весь замок, а тех, кого не оказалось в комнатах, вызвал по рации. Возбуждение Ховарда достигло маниакального уровня, по сравнению с которым все его предыдущее поведение казалось теперь чуть ли не спячкой. Дэнни все больше становилось не по себе. Уже и младенца тащили с собой, чтобы Нора, специалист по уходу за ребенком, могла участвовать в вылазке наравне со всеми. Малышка спала в плетеной сумке у матери на груди. На этот раз Анна даже не сопротивлялась: перешагнув какую-то черту внутри себя, она тоже заразилась общим нетерпением. Желтые лучи скользили по ветвям, все хихикали и перешептывались, как школьники, которых ведут на экскурсию.
Все, кроме Дэнни. С каждым шагом смысл происходящего — он собирается спуститься в подземелье вместе со своим кузеном — становился все яснее и неумолимее. Каждые десять шагов он подавлял в себе желание незаметно свернуть в сторону, добраться до крепостной стены и бежать! Но с другой стороны, он ведь уже пытался бежать, перепробовал все варианты — ничего не вышло. А раз отсюда все равно не вырваться, то, может, лучше уж сразу вниз, в прохладное подземелье, в паутину тайных ходов. Да, в каком-то смысле так будет лучше.
При каждом шаге рукоять ножа тыкалась Дэнни в грудь. Замыкающим шел Мик, с картой под мышкой. Дэнни все время об этом помнил: почему-то ему казалось, что в случае чего на Мика можно положиться. Благодаря Мику он снова имел два ботинка и — наконец-то — ноги одинаковой длины. Это было так здорово, что боль в колене исчезла сама собой. Впервые за последние несколько недель Дэнни шагал не хромая.
У подножия башни шедшие впереди остановились, дожидаясь остальных. В окнах цитадели было темно.
Ховард (негромко): Так. Несколько слов, прежде чем войдем. Первое: идти друг за другом, не разбредаться. Я пока не знаю, что мы увидим внизу, но давайте увидим это все вместе. Никаких «я только посмотреть, что там такое», договорились? И второе: мы, разумеется, не покушаемся ни на чью собственность. Мы имеем полное право входить в башню беспрепятственно. Но там, внутри, есть некая особа, которая считает иначе. Сейчас она, скорее всего, спит; и давайте уж мы постараемся ее не будить. Воздержимся по возможности от разговоров.
Дэнни взглянул вверх. Баронесса спит? Ну, это пусть он втирает кому-нибудь другому. Дэнни скорее поверит, что она умерла.
Они медленно двинулись вверх по лестнице, огибающей башню по периметру. Первым шел Ховард, держа за руку Бенджи, потом Анна с дочкой, потом все остальные. Дэнни был где-то в середине. Один за другим они поднимались над верхушками деревьев и сразу же оказывались среди звездного неба.
Когда Дэнни добрался до верха, знакомая резная дверь была распахнута настежь. Все молчали, слышалось только шарканье подошв. Останавливаться было некогда, сзади уже подпирали, и Дэнни свернул на внутреннюю лестницу. Спускаясь по стертым каменным ступеням ниже и ниже, он вдруг почувствовал, как его мозг сам по себе расслабляется — просто перестает думать. Шорох ног впереди и сзади походил на шепот, словно башня что-то нашептывала ему прямо в ухо. Или она сама была гигантской антенной, умеющей улавливать далекие нездешние шепоты.
Они миновали окно, из которого Дэнни недавно падал, и теперь углублялись в глухую, безоконную часть цитадели, куда он собирался было спуститься, но передумал. С каждым шагом шепот у Дэнни в ушах становился все громче, складываясь в слова на незнакомом языке.
Тханова… шизела… хортенфашинн…
Химмуфер… субитане… ланинншовиннвишам…
На очередном повороте Дэнни заметил откидную железную дверь, зацепленную за большой кованый крюк под потолком. Дэнни невольно замедлил шаг: видимо, с этого места и начиналось подземелье. Но он был всего лишь звеном цепи, которая ползла вниз и тянула его за собой. И он проследовал дальше вместе со всеми — это оказалось легко.
Воздух внизу был плотнее и прохладнее, во рту появился привкус глины. Впереди, показалось Дэнни, что-то происходило — движение то ли замедлилось, то ли поменяло направление. Он не ошибся: через два поворота лестница кончилась, и начался сводчатый коридор, из которого Дэнни вместе со всей человеческой цепочкой свернул через арочный проход в стене в просторное помещение, запорошенное ровным слоем пыли. Пыль была мелкая, примерно как та, что оседает на ветровом стекле, когда едешь по грунтовой дороге. Она тут же заполнила легкие Дэнни, и в горле отчаянно запершило. Из пыли, как из праха, поднимались ряды деревянных стеллажей, заполненных сотнями винных бутылок.