Крестины.
А у нас сегодня праздник!
Ждет его уже с утра,
Каждый рыцарь, каждый латник!
В Цитадели суета!
Гости едут на крестины,
Пригласил их Командор.
В Главном зале уж накрытый
К торжеству богатый стол.
И часовня вся сияет,
Свежей краской золотой,
Капеллан нас уверяет,
Что спокоен он душой.
Только видим мы волненья,
Что он там не говори,
Первый раз обряд крещенья,
Ему надобно вести.
Клер с рассвета уж хлопочет,
Над малышкою своей.
И Этьен теперь не ропщет,
Помогает только ей.
Плеч его вчера коснулся
Командора верный меч,
Утром рыцарем проснулся,
И поклялся Клер беречь.
(Шут их вечером приметил -
Целовались у ворот.
Командир вдвоем их встретил,
Улыбнулся только вот.)
Да мы все за них же рады!
Им теперь лишь жить да жить!
Что весной, что в листопады,
В жар и в холод вместе быть…
Гости съехались к обедне,
Граф с женой, барон, купцы.
Были приглашены намедни
Городка ещё отцы.
-Что ты скажешь, преподобный,
Не пора ли начинать?
-Нет ещё Этель с Гийомом.
Может стоит обождать?
-Ну, уж нет!!! Тянуть не будем.
Начинай святой обряд!
Все в часовню потянулись,
Караул сомкнулся в ряд.
Обернувшись на ступенях,
И окинув взглядом двор,
Под монахов песнопенья,
Замер вдруг наш Командор!
Два сержанта внешней стражи
Деву от ворот вели!
-Жанна! – дрогнули плюмажи,
К небу вскинулись мечи!
-Ты? – спросил мессир, не веря.
-Я! – ответила она.
-Как же это? – Для спасенья!
Капеллан моргнул слегка.
Покрестился про себя -
Боже, чудо есть на свете!
Помогли найти друзья,
Его «Девушку в берете».
-И пойдем все! Час уж пробил!
-Серж, ну я тебе потом…
Да монах уже не слушал,
И в часовенку вошёл.
Как крестили Маргариту,
Я вам точно не скажу,
Но святой водой умыта,
И посвящена Кресту.
Вынесли ее на воздух
Клер с Этьеном на руках!
Цитадель возликовала!
Бог свидетель в небесах!
Сквозь лязг стали и восторга,
Сотен брошенных цветов,
Вдруг труба запела скорбно
За стеною у мостков.
-Опоздавшим только пиво!-
Рассмеялся командир.
-Эй, Бриан, что с башни видно?
-Инквизиция, мессир…
Инквизитор.
...Наш Командор усмехнулся в усы:
-Кто? Инквизиция? Папские псы?
Что ж пообщаемся, как говорится.
Клер, в зал гостей. Угощай всех, сестрица.
Карл и Этьен, попрошу вас со мной,
И капеллан со Святою водой…
Гости неспешно ушли со двора,
Что ещё ждать, раз накрыто с утра?
Младшие братья за ними вошли,
Лишь ветераны остались в тиши.
Ни разговоров, ни лязга мечей,
Ждали мы все Командора речей.
-Так! – со стены командир посмотрел,
-Что ж привело вас в наш бедный предел?
Сотню иль две? Всех не сможем впустить!
Иль вы стучались водички попить?
А под стеною черно от людей,
В рясах, колетах и шкурах зверей.
Четверо прямо стоят у ворот.
-Вы онемели?! Ну что за народ!
-Я, монсеньор Пьетро де Лагурзак!
Эдиктом из Рима ваш Орден - нам враг!
Виновны! Вы все колдуны и убийцы…
-Прости, перебью! Может лучше водицы?
Плеснуть на тонзуру, что б чушь не молол?
-Не допустим тут такой произвол!
-М-да! Трудно с ним говорить. Всё убого.
Серж - ты монах. Может с помощью Бога?
Наш капеллан покрестился сначала
И обратился к толпе что молчала:
-Братья мои, по земле и по Вере!
Кто-то из ваших вождей лицемерит!
Помнит вся Франция наши заслуги,
Праведность, щедрость, какие мы люди!
Орден в Крестовых походах бывал!
Сколько за Веру людей потерял…
Мы убивали! И нас убивали…
Но нет свидетелей, что колдовали!
- Это решит Инквизиции суд!
Если докажут, то всех вас сожгут!
Так говорю я – отец Лагурзак!
-Боже! – сказал Командор, - он мудак.
С ними нам думаю, хватит трезвонить,
К бою теперь Орден нужно готовить…
Крыса испортила праздник слегка,
Но что за веселье и без огонька?
Клер поднялась по ступеням на стену,
И встала, молча, прижавшись к Этьену.
-С кем там малышка? – спросил ее парень,
-Все хорошо. Я доверилась Жанне.
-Клер? – обернулся к ней тотчас мессир…
-Ведьма!!! – внизу уже поп голосил.
-Вот же баран, - всем сказал Командор,-
Хает любой недоступный подол.