Кобель.
В соседнем городке на праздник Упованья,
Большая ярмарка раскинута была,
Всё как положено – турнир, народные гуляния,
Мадам Виржини девок привезла.
Сержанты тут же бросились к начальству!
-Сир Командор! Позвольте, как обычно посетить?
Ответить на турнире ихнем ихнему нахальству,
Отведать каплунов, пить, ну и... с девками блудить!
-Вперед, конечно! Где же и когда мы отступали?
Собрать всех рыцарей свободных от постов!
Открыть кладовки! Что б вас наряжали
И в пух и в перья! Всем раздать обнов!
Сам осмотрю отряд перед уходом!
Чтобы никто из вас не подкачал,
Не осрамил меня и Цитадель перед народом! -
Так Командор сержантам отвечал.
Довольно быстро рыцари собрались,
Лихих оруженосцев прихватив с собой,
На лошадях по замку красовались,
По звуку горна плотно сбили строй.
И сразу Командор на смотр вышел озабочен,
Прошелся вдоль и поперек сквозь все ряды,
Нашел! То меч не так как надо приторочен,
То лошадь пляшет и не слушает узды.
Да это не беда! Тотчас исправим,
Но он Гийома в строе усмотрел!
-Так-так! И ус свой, покрутив, добавил –
Сынок, а ты ведь откровенно оборзел!
Я что-то позабыл про на год епитимью,
Ее с тебя уж снял наш капеллан?
Где он «не преданный насилью»?
Где «преподобие»? Тут на лицо обман!
Монах же сразу появился перед строем!
И строго на Гийома из-под каски посмотрел,
-Я запретил вино! Бил по субботам его смертным боем…
-Ну да, ну да! Смотрю вот, как он сильно поумнел!
А может, отче, вы там с ним договорились?
А может семь монет на церковь он вам внес?
-Да что вы, Командор! Вы тут уж не глумитесь…
-Но били мало? Член его не выставляли на мороз?
-Ну… –Тьфу-гну! Нашелся мне учитель!
Накой мне хрен держать такого здесь?
А, знаешь ли ты кто его Родитель?
А, знаешь, ли, монах, как он разит за честь?
Но я не буду портить настроение и праздник!
Эй, рыцари! Друзья! Весь городок сегодня ваш!
Езжайте, господа! А ты, такой-сякой проказник,
Слезай с коня и на конюшню прибираться марш!
…
-Ну что нам делать с ним теперь, монах?
Как ты, конечно, после и отметил,
Он прошлым разом, не изведав страх!
Такого там в пылу наколовертил!
Что чуть не рухнул, как от огненного пала,
Наш с графством этим очень шаткий мир!
Мадам Виржини мне в слезах шептала-
Угомоните ж, право юношу вы, сир!
Да ладно если б только возмущались шлюхи!
Шериф просил, его родня, жена,
Священник и монашки, девы и старухи…
Графиня что-то вдруг!... Да… и ее сестра!
Три дня бездельник где-то ошивался!
Приехал пьян и поперек седла,
Ну, нечего в тот раз он не боялся,
Кричал вам, помните? – Ответишь за козла!
-Да! Тут, мессир, прискорбный случай!
И может надобно сто раз макнуть в купель?
Однако кто же краской синей несползучей
Над бровью ему выписал - «Кобель»?
Повесить в неглиже!
Однажды уж под вечер, когда сгорал закат
К мосту подъехал кто-то, не знатен – не богат.
Пароль не знал, конечно! Сержант и не пустил.
Тогда легко в рожок свой приезжий протрубил.
Сигнал такой не ведом стоящим у ворот,
Лишь луки растянулись от незнакомых нот.
К тому из тьмы подъехал еще один в плаще,
Трубач с коня свалился, усевшись на песке.
-Открыть ворота, братья! Тащите их во двор!
На звук и шум средь ночи явился Командор.
Шесть стражи, все в железе, исполнили приказ
Подняли, лошадь взяли. Второй уж сам на раз.
-Бертран?- спросил сощурясь в потемках Командор,
-Один? Без флага? Свиты? Как полуночный вор?
Гость снял шелом избитый под факелом в стене,
И кровью глаз залитый блеснул его во тьме.
-Эй, живо братья, живо! Обоих их в тепло!
Зовите костоправа! Плачу за ремесло!
В большом приемном зале уж с кубками в руках,
Они уселись рядом, толкуя о делах:
-Привет тебе и просьбу передает мессир:
Укройте в Цитадели его любовь – Катрин.
Наш замок обложили поповские войска,
Деревни разорили, теперь там смерть-тоска.
Про графа объявили, что с ведьмою живет,
И кто за них полезет, издохнет в свой черед.
Попов ясна забота – земли большой кусок,
Всегда вкуснее что-то соседский пирожок.
-Возьми отряд с собою! Десятков пять иль шесть!
Но деву как я скрою? Ведь разнесется весть.
Бертран, ты сам когда-то, зарок как мы давал,
И в эту же Твердыню ты баб не пропускал!
Да сам подумай, Боже! Сто двадцать мужиков!
Лишь только вдруг почуют, лови потом хорьков.
-Обдумал я все это, - Бертран хлебнул вина,
Мы никому не скажем! Но воин ведь она.
Оденем под мальчишку, приставим лишь к тебе,
Оруженосцем, служкой. Хоть мойщиком биде.
-Такого мы не держим! Ты как всегда упрям.
И сколько же продлится для Цитадели срам?
-Не думаю что долго! На помощь к нам спешат,
Катрин тебе оставлю, но не беру отряд.
Сегодня же с рассветом вернусь в пожар войны!
-С тобой бы я помчался! Да не возьмешь ведь ты.
-О, нет! Конечно, нет же, мой прежний командир!
Каб не твоё ученьё, давно б покинул мир!
Теперь вас познакомлю и кончен мой визит,
Катрин, приблизьтесь право! Она в углу стоит.
Все сделано как надо и все уж решено,
Вас в замке я оставлю под это вот крыло.
Уже закончим скоро войны ненужной вздор!
Обнимемся на счастье, мой старый Командор?
-И чем же он тут старый? – вдруг голос подала,
Та, что со слов Бертрана Катриною была.
Два рыцаря безмолвно смотрели друг на друга,-
-Так-так!... Она не ведьма, а герцога подруга?
-Да что я вам сказала такого право слово!
-Бертран!!! – Поверьте, сир! — Тут ничего смешного!
Мы в Цитадели нашей не жалуем разврата!
-А если я влюбилась? То я что ль виновата?
Повесить захотите? Так вешайте ж уже!
Давайте на воротах?! Хотите в неглиже?!
-Чего я и боялся! Бертран! Да где ты, плут?
-Он воевать умчался! А что мне тут нальют?
И скинув плащ дорожный и подбоченясь вдруг
Изящною походкой вступила в света круг.
-Сир, вы конечно в праве и тут вы – Командор,
Но лёд я ваш растаю, сказать вам не в укор.
-Идите переоденьтесь и кончим балаган!
Идите, не кобеньтесь! Ну, удружил Бертран!
В огонь камина долго смотрел он в тишине,
И мысли приходили все больше о п**де.
Когда ж она вернулась одетая пажом,
В нем что-то шевельнулось, заползало ужом.
Катрин с улыбкой скромной так близко подошла,
Что Командор вдруг вздрогнул от женского тепла.
-Прикажете что делать теперь мне как слуге?
Спросила и погладила себя тут по ноге.
Но Командор очнулся, сидел как грач в меже!
-Еще раз и повешу! Хотите в неглиже?!