- Интересно, защитят ли его чары, - усмехнулся Эблик, сверкнув белыми зубами, а его топор со свистом рассек воздух. Нубиец размахивал тяжелым оружием так свободно, словно оно было легче дротика.
Осторожно двинулись они по коридору. Слабый свет шел неизвестно откуда, казалось, светится сам воздух. Стены, свод и пол были сделаны из одинакового темного камня.
Туннель стал выше и шире. Двое мужчин вышли на узкую скальную полку, висевшую над пропастью. Под ногами открылась бездна, далеко внизу стелился молочнобелый поблескивающий туман. На дне пропасти была не вода, а какая-то странная жидкость, излучающая призрачное белое сияние, отражавшееся от гладкого каменного свода.
Над пропастью был перекинут мост, соединявший скальную полку с другим берегом - тонкая дуга, безупречная и прямая. Словно Ледяной Мост из легенд викингов, ведущий к вратам Валгаллы, тянулась она к черной каменной стене, в которой открывалось полукруглое отверстие.
- Мы должны пройти по нему, - угрюмо сказал Рэйнор. - Молись своим нубийским богам, Эблик!
Принц ступил на мост. Он был узким, невероятно узким, и у Рэйнора закружилась голова. Захотелось взглянуть вниз. Усилием воли он поборол это опасное желание, упрямо глядя прямо перед собой. Ладонь Эблика крепко сжала его руку, и нубиец прошептал:
- Это тянет меня! Веди, принц... я боюсь открывать глаза.
- Держись крепче, - бросил ему Рэйнор сквозь стиснутые зубы, но и сам посмотрел вниз, не в силах удержаться.
И тут же накатила дурнота. Далеко внизу в молочнобелой взвеси медленно-медленно двигались какие-то темные тела, извиваясь и крутясь, словно от боли. В полумраке Рэйнор не мог разглядеть их детально, но они напоминали людей. Слепое, изуродованное лицо поднялось вверх, рот раскрылся словно для крика, но из него не вырвалось ни звука.
Существа трепетали в бледной жидкости. Рэйнор знал, что в пропасть смотреть не стоило. Его еще сильнее потянуло вниз, ноги опасно задрожали.
С трудом заставил он себя смотреть вперед, мобилизовав всю свою волю. Медленно, осторожно принц сделал очередной шаг, однако не мог избавиться от воспоминаний об ужасных существах.
Наконец они достигли цели. Задыхающиеся, истекающие потом, ступили они на твердую почву. Перед ними открывался таинственный вход, вырубленный в камне.
- О боги! - простонал Эблик. - Неужели нам придется пройти по этому адскому мосту еще раз? Если мы вообще вернемся...
Однако Рэйнор уже переступил порог и остановился перед Змеей, онемев.
Он оказался в небольшой пещере, высокой и слабо освещенной. Точно напротив входа стоял трон, грубо высеченный из камня, а на нем сидело существо, лишь отдаленно походящее на человека. Оно напоминало Рэйнору тех, которые плавали на дне пропасти.
Черное тело возвышалось над принцем, раздутое и бесформенное, словно примитивный деревянный божок. Гаже всего была голова, по-змеиному уплощенная, с мутными, выкаченными глазами, слепо смотревшими в пространство. Нижняя часть лица неприятно вытягивалась вперед. Существо было целиком покрыто чешуей. Оно сидело неподвижно, а на его висках, напоминая корону, покоилась змея, обернувшаяся вокруг головы. Плоская голова змеи была поднята, как на диадеме фараонов, старые мудрые глаза пронзали Рэйнора холодным взглядом.
Никогда прежде принц не видел такого прекрасного и страшного существа.
Чешуя его мерцала, меняя цвет от красного до фиолетового, от изумрудной зелени до топазовой желтизны, сложный узор на каждой чешуйке тоже двигался и менялся. Ослепительная красота змеи поразила Рэйнора, как меч.
Глаза змеи приковали его взгляд.
Ужасны были эти глаза и непередаваемо чужды. Поначалу они смотрели мягко, почти нежно, как глаза влюбленной девушки. Они околдовывали принца.
Взгляд змеи проникал в самую душу. Рэйнор не чувствовал ничего, ничего не видел и не слышал, ощущая лишь могучие чары, истекающие из этих бесконечно старых глаз.
Он не замечал, что Эблик стоит за его спиной неподвижно, словно парализованный.
Эти светлые бесстрастные глаза не были злы, о нет! Они были старше зла, выше его, как бог выше человеческих стремлений и идеалов.
Эти глаза говорили о неземной мудрости, превосходящей человеческое понимание.
Они целиком завладели сознанием Рэйнора.
Узы, соединявшие его с землей и людьми, постепенно рвались. Он по-прежнему хранил в памяти смех, горячее биение сердца, отблеск пламени на лицах, лязг оружия и дикое возбуждение боем. Эти далекие воспоминания остались ясными, но потеряли всякое значение. Они стали неважными, минули и затерялись в темноте вечной ночи, а затем и вовсе расплылись.
Он помнил нубийца Эблика, гордое бледное лицо Дельфии мелькнуло перед внутренним взором, но образы эти не вызывали никаких чувств.
Все уступало холодной чистой мудрости, текущей среди звезд. Рэйнор воспринимал человека, как груду ожившей глины, ползающую по шару из грязи, воды и камня, который плывет в пространстве, прежде чем его поглотит тьма.
Такое видение показала Рэйнору древняя Змея, а затем сползла с висков сидящего существа, скользнула по полу, подползла к принцу и обернулась вокруг его тела. Плоская голова ее поднялась и оказалась на одном уровне с глазами человека. Взгляд змеи достиг разума Рэйнора, серебряной крепости его души, и принц отступил на шаг.
Потом еще на шаг. Медленно и бездумно приближался он к пропасти, зиявшей за спиной. Принц миновал Эблика, даже не заметив, - сейчас для него не существовало ничего, кроме мрачных древних глаз змеи... более древних, чем сам мир!
За его спиной открывалась пропасть. В последнем проблеске сознания Рэйнор остановился. Его разум пытался вырваться из ледяных объятий. Откуда-то издалека он услышал крик Эблика - слабый, сдавленный, полный отчаяния.