Выбрать главу

 

– Ты кто такая вообще?! – рявкнул Георг, уткнувшись грудью в дуло оружия. – Берега попутала?!

 

Наёмница винтовку не опускала.

 

– Джаби… отбой, – приказала Шай.

 

Шай посмотрела на офицеров, которые её держали, и произнесла:

 

– Считаю до трёх. Не отпустите, вам же хуже! Раз!

 

На счёт два её освободили. Шай снова направилась к Георгу. Только драться на этот раз не стала. Облизнула губы, а потом спросила:

 

– Ну и что теперь делать будем... капитан?

 

– Всё?! Успокоилась?

 

– Да, бля!

 

Георг посмотрел на горизонт, где в свете полыхающих обломков из-под воды виднелись горбы утопающих кораблей, а потом ответил:

 

– Завтра подойдёт эскадра адмирала Микаши. Тогда и продолжим.

 

– Ты совсем спятил?! – рявкнула Шай. – Кого в бой собрался посылать?! – лейтенант окинула взором палубу. – Роту Вилхелма?!

 

Шай указала рукой на изувеченного лейтенанта, которого везли в госпиталь на медицинской тележке-каталке. Из приземлившегося медэвака выгрузили ещё дюжину раненых. Последним выбрался Билл Ридд, развёл руки и потянулся с таким видом, что только размялся и готов продолжать.

 

– Или, может, СПО?!

 

Георг не ответил.

 

– Они даже до укреплений не дошли! – не унималась Шай. – И завтра не дойдут!

 

– Я лично возглавлю атаку, – произнёс Георг.

 

– Ого! Нихуя себе! Гора с плеч! Ну теперь-то мы точно победим!

 

Капитан стиснул зубы.

 

– Ну и что ты предлагаешь? Бросить Освальда?! Леймана?! Они-то ещё сражаются, в отличие от…

 

– В отличие от… что это, блять, ты хочешь сказать?!

 

Шай бросилась на Георга, но налетела на Каролуса. Вольный Клинок встал между ругающимися офицерами.

 

– Такое даже видеть стыдно, не то что участвовать, – произнёс он.

 

Каролус схватил Шай за руки, а потом отбросил лейтенанта.

 

– Уймись! – добавил он.

 

– Тебе легко говорить! – лейтенант обхватила руками затылок. – А я роту похоронила! Боже-Император… сука… как же так?

 

Вольный Клинок подошёл к Шай и обнял её.

 

– Слушай, ты их уже не вернёшь, – произнёс Каролус. – Но от тебя всё ещё зависит, сможем ли мы вытащить оставшихся ребят или нет.

 

– Ты прав… – Шай заплакала и уткнулась носом ему грудь. – Ты прав.

 

Раздался голос Георга:

 

– Ну раз ты такой весь из себя герой-любовник, Каролус, то для тебя есть особое задание.

 

– И какое же? – спросил Вольный Клинок.

 

– Делай, что хочешь, хоть всю лечебницу перееби, но приведи сюда Роланда.

 

6

 

Каролус добрался до лечебницы "Акрам" перед рассветом. Он не полетел в аэропорт острова Мэтог – дорога была каждая секунда – а запросил посадку прямо на территории монастыря.

 

Каролус на самом деле чувствовал, что время утекает сквозь пальцы. Сложно было представить, что все эти часы где-то на острове Ом без поддержки корабельной артиллерии, без палубной авиации и подкреплений всё ещё сражаются его боевые товарищи.

 

"А ведь в лучшем случае, я вернусь только под вечер..."

 

Каролус прогнал дурные мысли прочь, хотя и осознавал, что шансов у ребят Освальда и Леймана всё меньше и меньше.

 

Вольный Клинок не мог заснуть, он не успел не только переодеться, но даже помыться. Так, с растрёпанной причёской, в сине-красном комбинезоне, пропахшем потом, в запылённых сапогах и со шлемом в руках Каролус ступил на землю ордена Чёрной Розы Вавилона, точнее на посадочную площадку, расположенную между минаретами монастыря.

 

Его повстречали Сёстры Битвы в силовых доспехах и новая мать-настоятельница – сморщенная как чернослив старушка в белом апостольнике. Она сотворила знамение аквилы и произнесла:

 

– Доброе утро, господин фон Фредрисхальд.

 

В этот миг кроваво-красные лучи Отарио потянулись из-за горизонта.

 

– Меня зовут Атика. Что заставило вас появиться здесь в столь ранний час? – спросила мать-настоятельница.

 

– Доброе утро, госпожа, – кивнул Каролус. – Мне нужно, чтобы вы…

 

Он продумывал речь, но любой вариант звучал либо глупо, либо безумно. Каролус вздохнул и продолжил:

 

– Мне нужен Роланд д’Бретон. Мне нужно, чтобы вы позволили ему вернуться в бой.

 

Атика покачала головой:

 

– Он всё ещё слаб, господин фон Фредрисхальд. И телом, и разумом.

 

– Это вопрос жизни и смерти, мать-настоятельница. В эту самую минуту погибают верные Императору солдаты. Если Роланд не поможет, то сегодняшний день станет днём великой скорби.