Каролус добрался до двух каменных колонн, поддерживающих дорожное полотно, и почувствовал, как что-то мешает ему двигаться. Оптические сенсоры вывели изображение сгустков плоти и справа, и слева. Они выстреливали щупальцами и надёжно закреплялись на обшивке рыцарских доспехов. С каждым мгновением "Одинокого Короля" опутывали всё новыми и новыми нитями сухожилий.
– Борись! Не сдавайся так просто! – прогремела Чёрная Королева.
Каролус попытался развернуться, но только больше запутывался в розоватой материи, несмотря на то, что некоторые нити натягивались и рвались, истекая сукровицей.
– Вот дерьмо!
Каролус попробовал включить "Жнеца". Во все стороны полетели кровавые брызги и алые ошмётки, но порочная плоть нарастала быстрее, чем цепной меч её пожирал.
– Давай же! Давай… чёрт!
Из кожуха "Жнеца" повалил дым, и Каролус снял питание с манипулятора. Жадное до кровопролития оружие подавилось мясом.
Каролус увеличил мощность термальной пушки до предела, выстрелил и не отключал, пока вращался на месте. Начался пожар, и Каролус отметил, что температура за бортом выросла на несколько сот градусов. Однако удушающая хватка ослабла, и "Одинокий Король" вырвался из плена, чтобы продолжить очищение улья.
– Какая ярость! – заметила Чёрная Королева.
Она поменяла позу, обрушив при этом несколько соседних шпилей. Дьяволица раздвинула ноги, согнула их в коленях и принялась ласкать себя.
– Разве тебе не скучно с Сарией, Каролус? – спросила Чёрная Королева. – Стань моим рыцарем. А я буду Прекрасной Дамой.
– Или ты, или я, тварь! – проскрежетал Каролус. – На рассвете останется только один!
– Ох. Если бы все в вашем войске были такими решительными… тогда бы эта ночка стала куда интереснее. И, может быть, рассвет бы на самом деле наступил.
8
Рядовой роты Билла Ридда Пьер Пети бежал, куда глаза глядят.
Он бросил оружие, сорвал с лица противогаз, в нём всё равно ничего не было видно. Пьер с превеликим удовольствием отдал бы ещё все деньги и памятные трофеи, заработанные в Classis Libera за пару лет службы, только бы оказаться подальше от Мордвиги, а желательно вообще в родительском доме на Нагаре.
Когда сошествие зла на Мордвигу только началось, Пьер ещё мог вести связный диалог сам с собой, но теперь в его голове властвовали только скоротечные команды "поставь ногу сюда", "подпрыгни" и главное – "не останавливайся".
Пьер преодолел каменную лестницу и спустился на уровень ниже того района, в котором в это мгновение кипела схватка между его боевыми товарищами и демонами. Рядовой побежал вдоль улицы: с одной стороны тянулся сплошной забор и только где-то совсем далеко виднелся контрольно-пропускной пункт на мрачный завод, с другой стороны находились одинаковые дворы с многоэтажными зданиями.
Пьер ринулся в ближайший. Задыхаясь, схватился за рукоятку двери в подъезд – заперто. Пьер побежал к следующему – та же картина. Рядовой вышел в центр двора на автомобильную стоянку. Он схватился за голову и осмотрелся, но не заметил признаков жизни. Стёкла в домах не разбиты, но свет погашен, а шторы занавешены.
– Есть тут кто-нибудь? Помогите! Помогите мне! – взвыл Пьер.
В ответ рядовой услышал механическое клацанье, как будто кто-то перебирал пальцами не очень хорошей аугметической конечности. Пьер затрясся, посмотрел по сторонам, а потом заплакал. Он понял, откуда доносился шум.
– Боже-Император! Ну почему?! П-почему я? Почему?!
Пьер опустился на колени и размазал сопли по лицу рукавом. Он боялся поднять взгляд, и на то были причины. Потому что сверху к нему спускалось громадное металлическое насекомое, похожее одновременно и на паука, и на сороконожку.
Пьер не хотел смотреть, но люди далеко не всегда получают то, что хотят. Рядовой закричал от страшной боли, хлестнувшей по рукам и ногам. Порождение кузниц тёмных механикумов опутало Пьера колючей проволокой и поволокло наверх, чтобы подвесить трепыхающуюся жертву среди режущей паутины, в которой подёргивались сотни тысяч несчастных жителей улья.
Бедняги до поры до времени верили в то, что освобождение от гнёта Империума с его неподъёмными налогами и рабским трудом – праздник, а легионеры посланы великодушными богами.
Как и Пьер Пети, они сделали свой выбор.
И теперь страдали из-за последствий.
9
– Грабь! Грабь! Грабь!
Абордажная команда Джорджа Злонравного летела на помощь наёмникам. Всё вышло именно так, как и думал Конрад: