Беренгарио усмехнулся, а потом приложил руку к уху и произнёс:
– Что? Не расслышал? Вы что, снова рассказываете сказку об Ангелах Смерти?
Делла Вилла насупился, стиснул зубы и сжал ладони в кулаки. Он ответил:
– Я знаю, что видел! Ангелы Смерти! Ангелы Смерти как на иконах!
Беренгарио усмехнулся. На лицах других офицеров тоже появились улыбки. Страдиоты знали, что Ангелов Смерти на Стирии быть не может, потому что на орбите планеты нет ни одного корабля, ни одного из известных капитулов космического десанта.
Густаво покачал головой и произнёс:
– Сомневаюсь, что это были именно Ангелы Смерти, полковник Делла Вилла. При всём уважении, я видел и даже разговаривал с ними. Вы же могли спутать десантников с какой-нибудь тяжёлой пехотой. Лига Шестерни на то и Лига Шестерни. У них много хитрых устройств.
Полковник опустил взгляд и отошёл от стола, а потом и вовсе потерялся за спинами офицеров.
– А почему бы не остановиться здесь, в Нюренберге? – сказала Мурцатто.
Повисла тишина. Густаво спросил:
– Мадемуазель... вы справились со всеми делами, которые я поручал?
– Да, господин, – кивнула Мурцатто. – Госпиталь развернут, военная полиция борется с мародёрами, а отдельные группы солдат помогают нуждающимся.
– А что с лошадьми? – спросил Густаво. – Вроде бы от господина Кавалло давно не было вестей.
– Господин…
– Так что с лошадьми?
Беренгарио ухмыльнулся.
– Господин, ферма Кавалло разорена, а сам он убит, – ответила Манрикетта. – Но ваш приказ исполнен. Шесть сотен лошадей готовы к работе.
– Видел я этих кляч! – воскликнул капитан Тристан Столханд, командир гаккапелитов, телохранителей генерала. – Такие даже на колбасу не годятся!
– Я определила их в обоз, – отозвалась Мурцатто. – Даже таким лошадям можно найти работу. Если бы вы попали в моё подчинение, капитан, было бы сложнее.
– Что?!
Покрытый множеством рубцов офицер схватился было за саблю, но Густаво положил руку на навершие оружия и не дал покинуть ножны.
– Тише, друг, – произнёс генерал, а потом вновь перевёл взгляд на Мурцатто и спросил: – Как же вы вышли из положения, мадемуазель, если наш основной поставщик мёртв?
– Я обмениваю лошадей на пайки… на монеты, – ответила Мурцатто. – Сезон прошёл, и мало кто из здешних заводчиков уверен, что сможет пережить зиму без потерь. Им бы всё равно пришлось забивать животных.
– Хорошо, – кивнул Густаво. – Плохо, что я узнаю об этом только сейчас, но… хорошо.
Он посмотрел на офицеров и произнёс:
– Тратить деньги на лошадей – хорошо. Моя жена извела бы всё на тряпки.
Мужчины посмеялись, а Беренгарио ещё и добавил:
– Хорошо, что госпожа Ди Адольфо не наш квартирмейстер, командир!
– Тихо.
Густаво взмахом руки пресёк шум.
– Прошу прощения, мадемуазель, – проговорил генерал. – Отличная работа. Вы очень инициативны.
– Спасибо, господин, – слегка поклонилась Мурцатто.
Она не смогла скрыть румянца на щеках.
– Так что же вы хотели предложить по стратегии?
Мурцатто прочистила горло, расправила плечи и произнесла:
– Скоро зима, те самые вьюги, благодаря которым вы, господин, и получили грозное прозвище. Я предлагаю окопаться в Нюренберге.
– Ага, сейчас! – Беренгарио фыркнул.
Густаво поднял руку, призывая к тишине, потому что со стороны офицеров раздался оскорблённый шёпот, грозивший перерасти в ругань.
– Продолжайте, – попросил Густаво.
– Стены почти не пострадали, мы быстро их восстановим. Также мы удерживаем долину, – Мурцатто показала на карте Нюренберг, Гале и ещё несколько укреплённых точек. – Фон Валлен никак нас не отрежет от линий снабжения, а если решится на осаду, то проиграет войну. Быстро город он не возьмёт, задержится у стен на пару недель и…
– ...мороз и голод завершат разгром, потому что в его войске таких квартирмейстеров, как вы, мадемуазель, нет, – закончил Густаво. – Мне нравится.
– Но, командир! – воскликнул Беренгарио. – Тогда…
– Что?
– Тогда кампания затянется ещё на полгода-год!
Полковник побагровел.
– А я сохраню больше наших солдат, – ответил Густаво. – Ты разве не устал воевать, мой друг? Сколько ты в строю? Тридцать…