Вдруг его внимание привлёк громкий гудок. Георг завертел головой и натолкнулся взглядом на массивное передвижное хранилище, которое техножрецы готовили к отходу. Выглядела машина как нечто среднее между "Гибельным Клинком", паровозом и гигантской кастрюлей. Мощный тягач с крупнокалиберным орудием наверху тащил за собой четыре бронированных контейнера на колесах. Три из них были загружены углем, а вот в четвертом… В четвертом хранилась казна армии, из которой фон Валлен планировал до весеннего потепления платить солдатам жалование. Сопровождение хранилища составляли несколько десятков пехотинцев-шестеренок, с важным видом расхаживающих по крышам контейнеров, да один "Леман Русс".
Георг улыбнулся и похлопал по плечу радиста командного отделения:
– Марко, да?
– Марио, мой капитан.
– Я так и сказал. Передай-ка, друг Марко, всем нашим парням, что маршал разрешил отступать. Пусть двигаются по нашим координатам, а мы, – Георг ткнул пальцем в сторону тронувшегося хранилища. – проследуем вон за той штукой.
– Будет сделано, мой капитан!
– И кстати, Марко…
– Марио, мой капитан!
– Добавь, чтобы оружие держали наготове.
Они успели отъехать от лагеря километров на десять, не меньше, когда Георг наконец расслышал позади знакомый рокот "Химер". Звук работы нормальных прометиевых двигателей показался капитану музыкой по сравнению с визгом стравливаемого пара, который он имел удовольствие слушать последний час. Хокберг направил коня к обочине, ожидая приближения своих бойцов.
Георг знал, что вскоре по этой дороге пойдут и остальные отступающие части армии Лиги. Следовало сделать всё молниеносно.
11
Всё закончилось так быстро и легко, что Агнцу и не верилось.
"Леману Руссу" сопровождения хватило одной бронебойной гранаты под корму, после чего он с жалким свистом взорвался, насмерть ошпарив пару человек кипятком. Внутренности тягача зачистил Авраам, вышибив люк мельтабомбой. Пехоту шестеренок наверху перестреляли из мультилазеров и закидали осколочными. Самым сложным оказалось разгрузить целый вагон золота, но Агнец готов был поклясться перед Золотым Троном, что приятней работы мир не видывал.
Сержант вытащил из контейнера последний увесистый звонкий мешочек и аккуратно вышел по опущенной ребристой рампе. Он почтительно протянул ношу Георгу Хокбергу, восседающему на лошади. Капитан с благосклонным кивком принял подношение, и поднял мешок над головой.
– Кровь и золото! – воскликнул Георг, и наёмники поддержали его восторженным ревом. – По машинам, парни! Нас здесь не было!
Солдаты рассмеялись и побежали к нагруженным золотом "Химерам". Они оставили на затянутой туманом дороге чадящие остовы паровой техники, несколько десятков трупов и пустую казну. Впереди их ждали богатство и разудалый кутеж. Конечно, Лиге Шестерни ограбление не придется по вкусу, но каждый наемник, переживший этот адски длинный день, плевать хотел на Лигу, на фон Валлена и даже на губернатора Фердинанда. Агнец с ухмылкой побрёл вслед за всеми, держась за больную спину.
– Дайте-ка, мужики, я поудобней устроюсь, – галдящие бойцы в десантном отсеке со смехом пропустили сержанта внутрь.
Агнец добрался до скамьи, на которую уложили раненого рейтара. Стыдно признать, но сержант ощущал некий долг перед парнем и желание позаботиться. Возможно, так и приходит старость. Та самая, настоящая, когда тебя необъяснимо тянет опекать молокососов. Агнец с протяжным стоном уселся на пол рядом со скамьей, уперевшись спиной в груду мешков с золотом. Жёсткая, но чертовски приятная опора.
Сержант заметил, что мальчишка проснулся и завертел головой. Со всех сторон его окружали грязные, оборванные, окровавленные, но чрезвычайно довольные наёмники, скалящие зубы в широких улыбках.
– Мы победили? – спросил рейтар.
– Ну… – сержант потёр большим пальцем щетинистый подбородок. – Да.
12
Рассвет.
Золотые лучи потянулись из-за горизонта, прогнали тьму и заставили тени прятаться между шаттлами на посадочных площадках Франконии.
До того, как старые соглашения рухнули, и Уния с Лигой перестали существовать в старом виде, город и прилегающий к нему космопорт не пользовались популярностью. Основным транспортным узлом Унии был Лейпц, Лиги – Пражь. Франкония располагалась слишко далеко, на отшибе.
Однако теперь, когда многолетняя гражданская война превратилась в совсем уж кровавое и грязное безумие, удалённое расположение превратилось в существенный плюс. Люди тянулись сюда. Люди хотели покинуть Стирию.