Один за другим солдаты преодолели пропасть и вступили внутрь человека-крепости.
– Не так я себе представлял путь к сердцу женщины, – проговорил сержант Тед Коллинз.
Чарли хмыкнул:
– Слишком высоко, Тед. Давай снова про жопы и говно.
– Есть, сэр! Как вам… например…
– Отставить.
Полковник отомкнул магазин, прикинул, сколько снарядов ещё осталось – выходило довольно скудно – а потом перезарядил болтер. Чарли связался с командирами взводов, приказал поддерживать постоянный вокс-контакт и наступать крайне осторожно.
Что бы здесь ни находилось, после орбитальной бомбардировки оно обратилось в пепел, гарь на стенах и обожжённое каменное крошево. Об освещении и речи не шло.
Полковник прикрепил к стволу фонарик и повёл за собой взвод. Чарли встал с краю от дверного проёма.
Быстрый взгляд в затемнённый коридор – никого.
Пожар добрался и сюда, но взгляд полковника остановился не на закопчённых стенах, а на пульсирующем наросте на потолке. Опухоль мерцала алым, со всех сторон к ней подходили сосуды, из-за которых штукатурка осыпалась. Чарли указал на неё подчинённым, а потом, не спуская глаз с нароста, вышел из опасной зоны.
Чем дальше катачанцы заходили внутрь демонического дворца, тем сильнее он принимал вид не дома властной особы, а живого существа.
Преобразились картины то тут, то там висевшие на всём протяжении пути. Полотна стали объёмными, выполненными из натуральных составляющих. Натюрморты сделаны из частичек настоящих фруктов, а портреты из обрывков кожи.
"Ещё тёплой на ощупь", – Чарли убрал руку с картины, на которой была изображена некая молодая девушка в короне: круглое румяное лицо, светло-каштановые волосы, большие серо-стальные глаза, прямой нос и маленький рот с полными губами.
Взгляд красотки уходил куда-то в сторону, на сержанта Коллинза, но внезапно, она повернулась к Чарли и спросила:
– Мне здесь девятнадцать. Как я тебе?
В розовой рамке картины появились тоненькие руки с золотыми перстнями на пальцах. Девушка поправила причёску.
Недолго думая, полковник вытащил из кобуры лазерный пистолет и сжёг портрет.
– Ай-ай-ай…
Вместо того чтобы осыпаться пеплом, картина осталась на месте. Изменилось только изображение: не молодая девушка в самом соку, а оживший труп с волдырями, почерневшим мясом и местами торчащими сквозь плоть костями.
– Разве так себя ведут гости? – спросило чудовище.
Оно метнулось к Чарли. Одной рукой схватило за запястье, другой за шею и потянуло внутрь картины. Челюсти твари щёлкнули у самого носа. Чарли упёрся ногами в стёну, но почувствовал, что начал в ней утопать.
Полковник вытянул из ножен катачанский клык. Лезвие без труда вошло в рыхлую плоть и перерубило хребет трупу. Боевые товарищи помогли полковнику выбраться из западни и отбросить нечисть.
Взводный огнемётчик не пожалел пламени. Он превратил и труп, и картину, и коридор впереди в адское пекло, отчего стены заходили ходуном.
– Блядь! – выругался Чарли. – Парни, будьте начеку! Ничего не трогайте!
Катачанцы добрались до конца коридора и остановились перед высокими дверями: полотно из мяса, а ручки из костей. Полковник встал у одной створки, сержант – у другой, а огнемётчик приготовился залить прометием всё пространство впереди.
– Пошли! Пошли! Пошли!
Катачанцы ворвались внутрь и оказались… во дворе под синим небом, стремительно темнеющим после того, как последние лучи звезды скрылись за горизонтом. Вдалеке колыхались на ветру деревья, чьи кроны обрезали так, чтобы те напоминали дозорные башни. Справа и слева от находились низкие клетки с толстыми решётками, а сами катачанцы ступали по выложенной камнем мостовой, устланной соломой.
Позади хлопнула одиноко стоящая дверь, отрезая первое отделение от остального взвода.
Полковник почуял беду, вернулся, схватился за ручки – в этом мире выполненные из бронзы – потянул на себя, увидел старый, затянутый дымом коридор и больше…
Никого.
– Сука… – проговорил сержант Коллинз.
Полковник дотронулся до гарнитуры вокс-передатчика и спросил:
– Капрал Хоббс? Сержант Хаббард? Томпсон? Киллоран?!
В ответ раздался только белый шум.
– Вот дерьмо!
"Разделяй и властвуй, да?" – спросил сам себя полковник, но ответ получил от Чёрной Королевы: – Именно! Когда-то я неплохо играла в регицид.
– Где это мы? – спросил Тед.