– Зато красиво… – произнёс Анджело.
– Нашли музей, долбоёбы…
– Да ладно, серж, – Бенвенуто поднялся на ноги и закинул автоматическое ружьё за спину. – Война идёт. Кто ж знал, что так всё повернётся?
– Густаво знал! Не стоило нам вообще вмешиваться! Ох, парни... вроде учишь вас, учишь, но в одно ухо влетает, в другое вылетает. Ладно… собирайтесь. Вон наш герой возвращается.
Джарландо кивнул в сторону связиста.
– По коням, – приказал сержант.
Разведчики покинули лагерь. Первое время они двигались по пыльной дороге, но когда разминулись с блокпостом, Джарландо велел скакать по полям.
На горизонте высилась лесополоса – висарисы, хвойные деревья, похожие на зазубренные копья, вонзившиеся в землю. Очень старое насаждение – некоторые висарисы вытянулись приблизительно на двадцать метров. Точнее можно было сказать, только приблизившись.
А по обе стороны от тёмно-зелёной полосы раскинулись пастбища с диким бушем, карликовым кустарником, настолько выносливым, что он мог расти даже при минусовой температуре под слоем льда. Офицерские лошади даже близко не подходили к коричневым зарослям, а вот солдаты приучали животных питаться, чем придётся, если прижмёт. В этом все живые существа похожи.
– Эй, рядовой… Как-тебя-там, – позвал Джарландо.
– Меня зовут Вилхелм, господин сержант. Вилх…
– Я буду звать тебя рядовым Как-тебя-тамом. Имя ещё нужно заслужить.
Рядовой раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но потом передумал и кивнул.
– Какими ветрами тебя занесло в армию, рядовой?
– Я доброволец.
– Серьёзно?
– Да. Густаво Ди Адольфо собирается закончить войну. Благородная цель! Я не мог остаться в стороне.
– Пиздец ты глупый. Мама с папой не отговаривали?
Рядовой Как-тебя-там насупился, но ответил:
– Они погибли. Я родом из Эйдхевэна.
– А… проходили как-то маршем по руинам. Так ты, значит, был одним из тех чумазых голодранцев?
Как-тебя-там поколебался с ответом, а поэтому Джарландо произнёс:
– Ну звиняй. Может, ты и не глупый. Выбора-то особого не было... – сержант вздохнул. – Такие дела.
Тем временем разведчики добрались до лесополосы. Глазомер не подвёл Джарландо, висарисы вокруг и в самом деле почти двадцатиметровые. Сержант спрыгнул, взял лошадь за поводья и направился в чащу.
Папоротники покрывали землю сплошным ковром. Комели деревьев обросли бахромой грибов с небольшими плоскими шляпками. Джарландо встретил по пути пару кустов бакавики, растений с крупными пунцовыми ягодами, размером с грецкий орех, который он с удовольствием ел на Нутории.
Сержант привязал лошадь к стволу молодого висариса – ствол старого не обхватить и трём взрослым мужчинам – а потом приказал:
– Ладно, парни, дальше пешком. Анджело, стой на стрёме. Не появимся завтра к закату – линяй.
– Так точно, – отозвался разведчик.
– Оставил бы я ещё кого, но сам понимаешь. Людей нет.
– Да ладно, мне и так хорошо, – отмахнулся Анджело.
– Везёт же тебе, сука, – проговорил Бенвенуто.
Анджело, недолго думая, занялся обустройством лагеря: достал из-за пояса топорик и начал рубить сухие ветки.
Сержант же повернулся к остальным членам отряда и произнёс:
– Ну что, детишки. Начинается самое интересное. Дальше идём пешком, потому что иначе можно нарваться на какой-нибудь конный разъезд. Армия фон Валлена – раздолбаи почище нашего брата, но какая-никакая дисциплина есть. А мы сейчас даже с такими раздолбаями не справимся, учитывая, что в нашей троице настоящих воинов полтора.
– Эй, алё! Серж! – воскликнул Бенвенуто.
Сержант отмахнулся:
– Молчи, пацан!
Бенвенуто стиснул зубы, но ничего не ответил.
Джарландо же на всякий случай окликнул новичка:
– Идём цепочкой. Я веду, ты замыкаешь. Старайся идти по следам напарника. Если я говорю "лежать", падай, если "херачь", стреляй, если "бежать", то… беги, но желательно в противоположную от врага сторону. Понятно?
– Да, господин сержант! Нас этому учили, господин сержант.
– Рассчитываю на это, Как-тебя-там. И прекрати меня звать "господином сержантом". Это долго. Говори "серж".
– Есть говорить "серж", господин серж!
Джарландо подавил смех, закашлялся, а потом проговорил:
– Пойдём.