Разведчики двинулись к цели. Половину пути до Люцена они уже преодолели, но теперь начиналась самая сложная часть, потому что вероятность нарваться на противника по мере приближения к городу росла в геометрической прогрессии.
Сержант весь истёк потом, когда преодолевал холмы. Можно отыскать маршрут удобнее, но Джарландо вёл отряд подальше от дорог и тех мест, где велик риск встретиться не только с вражескими наблюдателями, а вообще с людьми.
Даже молодым приходилось нелегко, что уж говорить о пожилом ветеране всего, что только можно. Джарландо, конечно, хотел говорить о себе, как о человеке, который в страдиотах с самого начала, но ведь вот какая штука – сержант не знал никого, кроме Густаво, кто бы пережил почти сорок лет непрекращающихся галактических войн.
– Ф-у-у-у… эй, молодой! – воскликнул Бенвенуто. – У разведчиков принято помогать друг другу. Возьми мою пушку, а то я что-то задыхаюсь.
– Конечно!
Рядовой Как-тебя-там стал напоминать праздничное дерево, обвешанное опасными игрушками.
Бенвенуто расцвёл, а Джарландо сплюнул и сказал:
– В этот раз сам виноват. Тащи. Но, на будущее, помни, каждый несёт своё.
– Серж. Обидно, да! Вы так обо мне не заботились! – сказал Бенвенуто.
– Потому что ты, Бени, уже тогда был бычком, а этого Как-тебя-там ветром может сдуть.
– Так вот я его и нагрузил, чтобы не сдуло, – ухмыльнулся разведчик.
Отряд преодолел ещё один крутой склон, когда сержант приказал залечь. Сам Джарландо ползком достиг вершины и осмотрел окрестности в бинокль. В сумерках сержанту пришлось переключиться на режим ночного видения.
На расстоянии полутора километров от его расположения около небольшой речушки, никак не обозначенной на карте, находилась деревня под названием Рипах. Джарландо насчитал девять дворов с ближайшей стороны, и ещё примерно столько же скрывались от взора.
Некогда живописное место: двух, а то и трёхэтажные деревянные дома с двускатными крышами и широкими верандами; вытянутые хлева, крытые соломой; гаражи для сельскохозяйственной техники; много плодоносящих деревьев и кустарников. Джарландо с удовольствием устроился бы здесь на постой, чтобы выпить домашнего сидра, да пощипать хозяйку за толстую жопу, вот только мечты остались мечтами.
Разведчики опоздали, деревню сожгли. Некоторые дома до сих пор чадили.
Сержант переключил режим бинокля на поиск по тепловому следу и заметил среди ярких развалин светящиеся пятна. Вроде бы замечательное устройство – армейский бинокль – но с такого расстояния и не разберёшь, кто в деревне: разбежавшиеся животные, дети, помехи или засада. Джарландо перебрался на пару сотен метров на северо-восток и оценил вид с другой перспективы. Сержант вернулся к бойцам, и все вместе они двинулись к Рипаху.
Когда разведчики вошли в деревню, рядовой Как-тебя-там покачнулся и опёрся руками о колени. На ветвях тысячелетнего кверкуса повесили всех жителей деревни, не делая различий между мужчинами и женщинами, стариками и детьми. Людям по всей Стирии связывали руки, натягивали на голову мешки и набрасывали на шеи верёвки, но здесь таких мер показалось недостаточно, поэтому убийцы ещё и животы вспарывали висельникам. К земле протянулись кровавые гирлянды.
– Л-люди ли это сделали?! – спросил Как-тебя-там.
– Однозначно, – пожал плечами Джарландо.
– Суки… суки, сраные шестерёнки…
Рядовой сжал ладони в кулаки. И вроде бы уже не грех свалиться от усталости, но Как-тебя-там даже выпрямился, несмотря на рацию, лазерное и автоматическое ружья.
Хороший настрой.
Сержант не стал его портить предположением о том, кто мог это сделать. Он повернулся к Бенвенуто, тот развёл руками.
Война шла давно, и испачкаться успели все.
Джарландо хлопнул в ладони и отдал команду:
– Ну что, братва, осмотрите дома. Может, что полезное осталось.
– Господ… серж! – воскликнул рядовой. – Надо бы их похоронить по-человечески!
– Мы здесь ненадолго, Как-тебя-там. Давай быстрей, время-деньги!
– Но ведь…
Джарландо проскрежетал зубами и подошёл к Как-тебя-таму. Сержант посмотрел на рядового снизу вверх, но так, что тот даже отступил на пару шагов.
– Слушай сюда, мальчик. Если нас кто-то здесь увидит, даже за таким важным и благородным занятием, как предание тел усопших земле, то спасибо не скажут, а повесят подле. Так что бери свой сраный мешок и добудь что-нибудь полезное!
Напоследок Джарландо ещё и подзатыльник Как-тебя-таму отвесил. Рядовой со слезами, но всё-таки пошёл к ближайшему дому. Сержант вздохнул, а потом направился в приглянувшийся курятник.