Вечером Чарли заглянул с командой в бар возле крытого спортивного центра, где они раз в неделю играли в футбол. Нескончаемые бутылки пива приходилось то «терять», то выплескивать под шумок. Когда не выходило, он предпочитал незаметно проблеваться в туалете, чем дать антиалкогольному импланту вывернуть себя наизнанку прилюдно.
– Ты вообще как, в отношениях? – ни с того ни с сего вдруг спросил Эндрю, новый приятель.
– Нет, один.
– Высокие, низкие нравятся? Худые, в теле? Ну, и мальчики или девочки?
– Да как-то не задумывался, – ответил он. – А так я по девочкам, ясное дело.
– В наше-то время – не совсем ясное, – продолжил Эндрю. – А ты, Майло? Пансексуал, би? Вертишься, флюгер, от месяца к месяцу…
– Чем запирать дверь с ходу, лучше сначала заглянуть, – съехидничал Майло и подмигнул.
– Эндрю, а тебе зачем? – поинтересовался Чарли.
– Если ты за инстинкты, а не за ДНК-тест, двоюродная сестра моей девушки недавно рассталась.
Он показал ее профиль в «Инстаграме» – симпатичная брюнетка с острыми скулами, темно-карими глазами и черными бровями.
– Ничего, но я пас, извини.
Не то чтобы конкретно Аликс ему не понравилась – его вообще в последнее время не влекло к другим. Чарли последнюю эрекцию-то припомнил с трудом, а когда вообще мастурбировал в последний раз? Либидо как отрезало.
– Ну что, пойду еще закажу? – спросил Чарли. Стол одобрительно загудел.
– Я с тобой, – вызвался Майло.
Весь вечер он не знал, куда деть руки. С ним явно что-то происходило. Из всей компании Майло сдружился с Чарли теснее всех – по крайней мере, так казалось со стороны.
– Классно поиграли, – начал он. – Ты… Э-эм… Отменный футболист…
– Да не тяни, выкладывай уже.
– Ну, я, в общем… Как бы это…
– Рожай!
– Да нога твоя. Никак не идет у меня из головы… Порез слишком аккуратный и ровный для колючей проволоки.
– Ах вот оно что… – Чарли уже зло нахмурился, но потом состроил задумчивую мину, склонив голову набок. – Правда так выглядит?
Майло кивнул и прокашлялся.
– Будто его… ну… Нарочно сделали. А еще я несколько раз слышал, как ты блюешь в туалете. Вот хоть сегодня.
– То на член мой пялишься, то в туалете подкарауливаешь… Ты, приятель, симпатичный, спору нет, но не в моем вкусе! – отшутился Чарли.
– Я к тому, что, может, поговорить хочешь?
– О чем?
– Да о чем угодно. О жизни, и что тебя гложет. Ты малый закрытый, знаю, и, может, я вообще зря накручиваю…
– Вот-вот.
– Вот только если отмолчусь, а ты с собой что-нибудь сделаешь, в жизни себе не прощу.
– Спасибо, Майло. Я ценю твое предложение, но у меня и правда все хорошо. Если будет невмоготу, обязательно дам знать, идет?
– Ладно, идет, – безрадостно ответил Майло. Нечего и гадать, слова друга его не убедили. – Пойду отолью. – Он с полуулыбкой хлопнул Чарли по плечу.
– Это приглашение? – Тот ехидно подмигнул.
Беда едва миновала! Раньше он только порадовался бы возможности излить кому-нибудь душу, ведь старые-то друзья этого упорно не предлагали. Теперь же это сулило только лишнюю головную боль.
Раздеваясь вечером в номере, Чарли вспомнил про свою рану и провел по ней большим пальцем. Припухлая, багровая. Пора оставить ее в покое, не то Майло поднимет шум. Что же до своего бездушия – придется делать в нем брешь как-то иначе.
На ум пришла Аликс, чей профиль показывал Эндрю. Она была вполне в его вкусе, и старый Чарли обязательно поискал бы с ней знакомства. Пожалуй, зря так быстро отказался…
Завтра он подойдет к Эндрю на работе и скажет, что передумал. Быть может, хоть Аликс поможет ему вновь обрести утраченное.
Глава 28
Шинейд, Эдзелл, Шотландия
Шинейд сидела на травянистом берегу шотландской реки Эск.
Мимо проплывали листики и веточки, закручиваясь в водоворотах и резко уходя под пенные барашки. Вчерашний ураган поднял со дна красноватую муть, и глубину уже было не определить на глаз. Шинейд осторожно опустила туда ногу и, хвала низкому болевому порогу, не поежилась от холода. Затем, с закатанными до колен джинсами, отошла от берега и достала из рюкзака шесть полулитровых бутылок из экопластика. В каждой лежало по письму людям, с кем она так и не смогла попрощаться.
Этот «символический способ отпустить прошлое» рекомендовал психотерапевт. Первые три письма были адресованы бывшим лучшим подругам – Имани, Келли и Леанне. Крест на общении, разумеется, поставил Дэниел. Однажды учуял от жены винно-фастфудный душок по ее возвращении с девичьей посиделки – и больше не отпускал. Не одобрял он даже разговоры по телефону и видео. А как-то раз читал ее почту и встретил шутку про их интимную жизнь, да так взбеленился, что Шинейд со страха согласилась перейти на общую с ним почту.