Сидеть в замкнутом пространстве и дышать через респиратор, встроенный в шлем, казалось мучительно долго. Отряды цвергов заполнили собой узкие проходы. Здоровяк Даф сгибался под сводами низких покрытий. Часы отщелкивали секунду за секундой. Кто-то обсуждал скорую вакханалию и пиршество. Один расписывал преимущество мозга, другой выступал за филейную часть.
«Вот идиоты! — подумал Даф. — Ведь всем известно — нет ничего лучше кишок, набитых потрохами. Кажется, это называется сосиской». От предвкушения у него чуть не свело челюсть.
— Объект в здании. Начинаем, — коротко доложила по связи Шрайк.
Рифул кивнула одному из цвергов. Тот поднялся, подобрался к люку и установил заряд. Нажал тумблер отсчета.
Даф на браслете телефона включил музыку.
— Давай, не подведи, — хлопнула его по плечу Вест.
В тот миг, как заиграла песня, рванули заряды. Крышки люков вышибло к чертям. Здоровяк пошел первым. В ушах звучало: «Эй! Вперед! Поднимите чертовы руки в воздух, ублюдки! Мы вернем славу, вернем! Ублюдки!». Вот он выбрался наружу. В корпус ударило несколько пуль. Что ему до этого дела? На основную броню навешаны еще и бронепластины из материала, который используют для полицейских щитов. Он словно рыцарь смерти. Огромная махина, закованная в железо, с дробовиком в руках. А вот и первая жертва!
Голову полицейскому начисто снесло единственным выстрелом. Перезарядка. Залп. Снова. Под музыку весело разлетаются черепа и внутренности. Мир красится багровым.
Закончились патроны. Пока он тянулся к мечу, на пути встал еще один полицейский. Даф бронированным шлемом с первого удара расколол ему череп. Достал меч.
Вокруг, наверное, все ревело, вопило и сотрясалось от выстрелов. Метались паникующие люди. Или мясо. Какая разница?! Он смеялся вместе с музыкой и пер железной глыбой вперед!
Вот перед ним выскочила Рифул. Пальцами показала следовать за ней. Он пошел. Под ноги падали трупы. Меч порхал в толпе, режа безмозглый скот. Костюм окрасился в красный. Качая головой в ритм, Даф шел вперед.
— Что нам делать? Что делать?! — паниковала самая младшая валькирия из отряда Карателей.
— Заткнуться и стрелять! — грубо ответила Рафаэла. — Кейн, уводи пленника к самолету!
— Слушаюсь! — Галатея схватила Ригальдо за шкирку и потащила за собой, но далеко уйти не смогла.
Прямо перед ней встала бывшая валькирия, а ныне печально известная бригадный генерал Рифул.
— Даф, где ты там? Давай дробовик!
Она могла бы и не говорить. Он все знал и так, хоть сейчас ее и не слышал. Пока валькирия тянулась к оружию, не зная, что делать, он подошел практически вплотную со спины, поставил один патрон, передернул затвор и выстрелил.
Галатея уже почти вскинула автомат, но что-то с силой толкнуло ее вперед, вышибло воздух из легких. Она упала на пол, уже не в состоянии подняться. Последнее, что она увидела, кровь, выбивающаяся из легких. Мир погас.
— Добить? — спросил Даф.
— Оставь, мы здесь не за этим, уходим. И выключи свою чертову музыку!
По ее жестам он все понял и нажал на паузу. Поток иных звуков проник в голову. Стон, крик, гам, стрельба. Ригальдо подобрал автомат, потерянный бывшей охранницей.
— Ну и сюрприз. Рифул, мое почтение. Даф, старый ты негодяй. Рад вас видеть!
— Потом поговорим, давай к самолету.
— Эй, Рифул, а поесть? — насупился здоровяк.
— А? Давай, только быстро и на борту.
Громила посмотрел вокруг. От какого-то цверга драпал парень. Даф прищурился и метнул меч. Тот вошел аккурат меж лопаток беглеца. Цверг ощерил хищную пасть, зависнув над жертвой, но в сторону его сбил мощный удар.
— Мое! — прохрипел закованный в броню здоровяк, взвалил тело на плечо и пошел в сторону взлетной полосы.
Люсиэлла, наблюдавшая за происходящим с одной из верхних площадок, убедилась, что все закончилось по плану, и начала спускаться. Где-то еще слышалась стрельба. Она с любопытством оглянулась, уже стоя у самого выхода.
Вокруг Карателей творилось нечто невообразимое, кровавый ад. Каким-то шестым чувством Рафаэла ощутила, что на нее кто-то смотрит. Резко развернулась и замерла. От выхода на взлетную полосу на нее смотрела старшая сестра. Шрайк остолбенела, похолодела. Рот кривился, но она не могла произнести и звука. Люсиэлла улыбнулась, помахала рукой и бросилась прочь.
— Лейтенант! Лейтенант! — Офелия трясла Шрайк за плечо. — Лейтенант! Нас зажимают! Что делаем?! Лейтенант! Ат черт! Беру командование на себя!
Кем тут командовать? Галатея не отвечает, командир превратилась в овощ, новенькая только вопит.
— Всем, кто меня слышит! Терминал Б! Пробивайтесь к терминалу Б! Мы их сдерживаем!
Какая безбожная ложь. Но надо стрелять. Только так и можно спастись.
Когда к месту происшествия по тревоге прибыли первые отряды валькирий, все было кончено. В кои-то веки полиция и гвардия сработали максимально оперативно, так что отряду Терезы оставалось лишь наблюдать итог резни. Улица разворочена от многочисленных взрывов, тут и там лежат убитые. В самом здании все намного хуже. По мраморному полу кровь чуть ли не лилась рекой. Обезображенные тела лежали одно на другом, иногда рядом с ними попадались трупы цвергов. Стены, потолок… Всюду кровь, разбросанные внутренности и обглоданные кости.
— Не могу… — еле сдерживая себя, сквозь зубы выдавила Илена и быстрым шагом направилась на улицу.
Ноэль вышла за ней. София хоть и пыталась держаться, но кожа у нее побледнела. Дюваль шла молча, оглядывая масштаб катастрофы. Внешне сохраняя спокойствие, майор внутренне содрогалась. По зданию с совершенно ошалелым видом бродили медики и труповозы. Полиция никак не могла приступить к работе. То одного, то другого человека неудержимо начинало тошнить. Но вот в этом кровавом месиве показалось что-то сохраняющее признаки духа. Тереза направилась туда.
Группа Карателей обосновалась за билетной кассой. Шрайк сидела на полу, бездумно раскачивалась, вцепившись обеими руками в волосы, и повторяла: «Это была она… Это она, это была она…» Новенькая из их группы просто икала, устремив взгляд в небо. Офелия облокотилась спиной на стойку, смежив веки. У нее на коленях лежала Галатея, очень бледная. Форма распахнута, тело перевязано бинтами. Офелия осторожно поглаживала волосы напарницы.
София посмотрела на Шрайк и попыталась пошутить:
— Здравствуй, белая горячка!
Рафаэла подняла голову, уставилась на Лазаров. Затем резко вцепилась ей в руку и выдала:
— Это она! Это была она! Люсиэлла!
София отдернула руку. Тереза присела рядом с Офелией.
— Унтер-фельдфебель Кнутлинг, я так понимаю, старшая сейчас вы? Что с Кейн?
Галатея пришла в себя, услышав знакомый голос. Открыла глаза, увидела сосредоточенный взгляд майора.
— Госпожа Дюваль… — говорить до безумия тяжело и больно.
Тереза бережно взяла ее руку. Неловко погладила, успокаивая.
— Я подаю о переводе меня из Карателей. Только вот в больничке немного полежу… — на этом силы ее иссякли, и она опять закрыла глаза.
— Конечно Кейн, конечно, — Тереза все еще гладила ее руку, а сама готова была зарыдать.