Это движение пронизывает всё существующее. Это пульс, но пульс не жизни, а Смерти. Пульс неизбежности. Это присутствие Изначального, присутствие во всём, поскольку всё вышло из Него. Это пульс Бездны, прорывающей хлипкие покровы времени. Это пульс Зла, неудержимо влекущий к погибели.
Входя в мир через плоть и уходя вместе с ней, человек страшится небытия. Память Вечности в его крови, присутствующая во всём, говорит ему о неизбежности уничтожения. И если ему хватает смелости заглянуть за грань, он видит то, что было и что будет — несуществование себя.
WARRAX. ESSENTIA
Что бы ни понималось под «душой», у сатаниста этого — нет. То, что могло бы так именоваться, не является «собственностью»: оно либо отдано — а не продано![112] — Аду, либо изначально являлось частью Ада.
Но есть то, что у сатаниста занимает место души; сатанист — это авангард Ада в этом мирке, и, следовательно, обладает также и тем, что принадлежит этому миру, а не Аду — иначе мы не могли бы здесь существовать. Суть сатаниста, принадлежащего отчасти этому миру, неизбежно будет отражать как реалии Ада, так и земные; а также реалии того, кто претендует на власть над этим миром — поскольку рождение в теле человека, со свойствами человека, формирующегося по образу и подобию, неизбежно накладывает свой отпечаток.
Итак, essentia сатаниста как homo может быть разделена на следующие составляющие:
Дьявольское. Стержень. Центр формирования. Скрытое, проявляющееся через самые глубинные черты психики. Потерянный в памяти старт и всё чётче проявляющийся Путь в Бездну. Центр вихря Хаоса, меняющего действительность вокруг субъекта. Дьявольское не может быть привнесено извне и неизбежно проявляется в процессе становления.
Духовная составляющая.
Это — то, что взращивается сатанистом в себе.
Божественное. Да, вы не ослышались. В сатанисте, поскольку он принадлежит и этому миру тоже, есть и то, что инспирировано богом. Это — то, что искушает сатаниста остановиться в развитии, успокоиться на достигнутом; это — позыв к стагнации. Также божественное склоняет к выравниванию, к уравниловке — отсутствию чёткой позиции, нивелированию гордости; божественное стремится смягчить Ненависть и превратить Любовь к Сатане в слюнявое заискивание.
Раковые клетки, которые, притворяясь «своими», пожирают организм и отравляют его своими токсинами — "благодатью".
Это — то, что уничтожается сатанистом в себе.
Человеческое. Кожа, которую сдирает с себя сатанист при понимании, кто и что он есть. Внешняя оболочка, в которой мы вынуждены существовать в этом мире. Система жизнеобеспечения, которую приходится носить и после того, как она содрана с себя живьём. Вынужденная необходимость, легенда разведчика.
Шкурка.
Это — то, от чего сатанист желал бы избавиться, обретя свою истинную форму в Хаосе.
Чел-овеческое. Стадность. Соглашательство. Существование обывателя. Чел-овеческое — следствие проявления божественного, но на животном уровне. Подачки своему эгоцентризму, низведение Бунта до «греха», псевдоинтеллектуальный онанизм на отражение себя в зеркале. Боязнь посмотреть внутрь себя; страх перед Дьявольским и божественным; ужас от одной мысли, что Бездна может поднять взор и посмотреть хотя бы мимолётно.
Зловонная слизь, медленно капающая со шкурки.
Это — то, чего не может быть в сатанисте; пока это наличествует, то это — не сатанист.
Животное. Здоровые инстинкты. То, что позволяет выжить в этом мире — среди других животных.
Плоть.
Это — то, что сатанист контролирует и использует.
Первая стадия — ощущение смрада божественного.
Вторая стадия — дезинфекция от чел-овеческого.
Третья стадия — понимание чуждости человеческого.
Четвёртая стадия — отдача животного под контроль Дьявольскому.
…Пятая стадия-должна быть заслужена.
ИНТЕРВЬЮ С РЕДАКЦИЕЙ CONTRA DEI № 1
Оригинал интервью опубликован на http://darkpath.ru/read.php?id=50
Публикуется с разрешения редакции 1-го номера.
1. При издании журнала вы предпочли скрыть свои имена. С чем это связано?
Окончательное убийство божественного будет результатом усилий многих. Их имена не всегда известны, но известно их устремление к тому, чтобы быть CONTRA DEI во всём, всегда и везде. Их жизни и их смерти неразрывно связаны с самим процессом умерщвления божественного, и раны, нанесённые богу, продолжают кровоточить, даже когда забыты имена тех, кто нанёс их.
Не называя своих имён, мы хотели обозначить единство со всеми, кто выступал и выступает против божественного. Мы хотели, чтобы слова, произнесённые в журнале, принадлежали всем богоубийцам.