- Рон…
Она в очередной раз дожидалась его из кабинета. Но парень сжал губы в тонкую полоску, вцепился в свой рюкзак и поспешил в вестибюль.
- Рон! Рон, пожалуйста!
Гермиона побежала за ним следом. Удивленные и насмешливые взгляды не могли её остановить.
«Обернись, поговори со мной. Прошу».
Он вышел из школы и направился в сторону Черного Озера, игнорируя возгласы девушки. Гермиона нагнала его у самого берега.
«О нет».
Это было то самое место, где они впервые поцеловались. Гермиона нервно сглотнула. Как часто он здесь бывает? И зачем приходит – вспомнить этот поцелуй, погрустить и помечтать?
- Рон, уже ничего не исправишь…
- Почему я? – внезапно закричал он. – Почему всё это происходит со мной, скажи?
- Прости меня. Я не хотела тебя обидеть, ты же знаешь…
- Что ты хочешь, чтобы я сказал? Что я ни капли не рассержен и все в порядке? – кричал парень.
- Нет, я жду, что ты будешь самим собой. Прежним Роном, моим другом, – Гермиона умоляюще посмотрела на него.
- Я его ненавижу, – прошипел Рон.
Он опустился на колени и закрыл глаза. Вся эта боль, что, казалось, ощущала Гермиона, была лишь его болью. Но сколько боли…Она не могла выразить этого словами. Только слезами, что сейчас капали из её глаз.
- Прости меня, – всхлипнула Гермиона.
Она опустилась на землю рядом с ним. Рон не смотрел на неё, а куда-то вдаль, где потихоньку начинало садиться солнце.
- Ты могла сказать мне раньше. Мы никогда не сможем быть друзьями, ты знаешь. Должна знать, – холодно проговорил он.
- Знаю. Но все равно, – она замотала головой и положила руку ему на плечо. – Рон, ты для меня друг. Всегда был и навсегда таким останешься. Я люблю вас с Гарри как братьев.
Рон впервые за все это время улыбнулся. Но улыбка эта была какая-то потускневшая, поблекшая от горьких воспоминаний.
- Любишь его? – просто спросил Рон.
- Да, ты знаешь. Должен знать.
- Гермиона Грейнджер, я успокоюсь и заткнусь по поводу этого…слизеринца, – усмехнулся он, – только в том случае, если ты меня обнимешь.
Рон повернулся к ней, и в его глазах стояли слезы. Он протянул руку, и Гермиона не раздумывая оказалась в его объятиях, прекратив долгие рыдания. Теперь все будет хорошо, она знает. Должна знать.
Июнь выдался невероятно теплым. Гермиона уже жалела о том, что так часто мысленно молилась о наступлении лета. Разговоры с Гарри и уже веселым Роном о Принце-Полукровке заканчивались ссорами. Гермиона уже выучила названия практически всех книг в библиотеке, пока искала хоть какую-то информацию, связанную с этим загадочным волшебником.
- Нам нужно поговорить, Гарри.
В один из летних вечеров Гермионе все же повезло, и теперь она счастливая влетела в гостиную Гриффиндора и уселась между Гарри и Роном.
- О чем это? – подозрительно спросил Гарри.
- О так называемом Принце-Полукровке.
- Ну вот, снова-здорово, – простонал Гарри. – И когда только ты это бросишь?
- Когда ты меня выслушаешь, – твердо ответила Гермиона. – Так вот, я попыталась выяснить, кто мог бы обзавестись подобным хобби – изобретением Темных заклинаний…
- Да не было у него такого хобби…
- «У него»? А с чего ты взял, что это он?
- Слушай, мы это уже проходили, – рассердился Гарри. – Принц, Гермиона, Принц!
- Правильно! – отозвалась Гермиона.
Она старательно держала себя в руках. И когда уже друзья начнут её внимательно слушать? Девушка вытащила из кармана старенький газетный лист и хлопнула им по столу перед Гарри.
- Смотри! Взгляни на фотографию!
Рон и Гарри склонились над фотографией. На ней была изображена девочка лет пятнадцати. Далеко не красавица – густые брови, длинное бледное лицо, – она выглядела одновременно и сварливой, и замкнутой. Подпись под фотографией гласила: «Эйлин Принц, капитан команды Хогвартса по игре в плюй-камни».
- И что? – спросил Гарри, просматривая газету, сопровождавшую снимок.
- Её звали Эйлин Принц. Принц, Гарри.
С минуту он выглядел обескураженным, но потом рассмеялся.
- Исключено, – выпалил Гарри.
- Что?
- Ты думаешь, она и была полукровкой? Да ну тебя.
- А что такого? Гарри, в волшебном мире нет настоящих принцев! Это либо прозвище, выдуманный, присвоенный кем-то титул, либо фамилия, ведь так? Нет, ты послушай. Если, скажем, отец её был волшебником по фамилии Принц, а мать происходила из маглов, то и получилось бы, что она «полукровка Принц»!
- Да, Гермиона, весьма изобретательно…
- Но ведь сходится! Может, она гордилась тем, что её можно назвать «полу-Принцем»!
- Послушай, Гермиона, я знаю, что это была не девочка, – он всплеснул руками и гневно посмотрел на Гермиону прежде, чем она ответила: – Просто знаю!
- Ты просто считаешь, что у девочки не хватило бы на всё это ума, – сердито заявила Гермиона.
- Интересно, как бы я мог, проведя с тобой рядом пять лет, считать, что у девочек не хватает ума хоть на что-то? Я говорю о его слоге, – терпеливо толковал Гарри. – И просто-напросто знаю, Принц был мужчиной, я чувствую это. А твоя девица никакого отношения к нему не имеет. Кстати, где ты её откопала? – он указал на снимок.
- В библиотеке, – гордо ответила Гермиона, слезая с подоконника. – Там есть подшивки старых «Пророков». Ладно, попробую выяснить об этой Эйлин Принц побольше, вдруг что и найду.
- Ну валяй, развлекайся, – раздраженно сказал Гарри.
- Непременно. И первое, что я посмотрю, – выпалила она уже от портретной двери, – это списки старых обладателей награды за зельеварение.
Она сердито хлопнула дверью и стала возле холодной стены. За проемом уже доносились, правда, слабо, слова Рона:
-…он был гением, этот твой Принц. Без его подсказки насчет безоара…
Гермиона сердито фыркнула и спустилась по лестнице. И хотя все отношения вернулось в прежнее положение, девушка уже начинала жалеть об этом. Она влетела в башню Старост и, даже не поздоровавшись с Блейзом и Драко, побежала в свою спальню.
- Душа моя, что случилось? – через дверь спросил Забини.
Гермиона усмехнулась и пошла в ванную. Пусть попереживают. За стеной послышался шепот, отрывочными фразами долетавший до Гермионы:
- …да заткнись ты, Забини…
- …дай я с ней поговорю…
- …придурок, она все слышит…
- Слышу-слышу, – выкрикнула Гермиона, доставая полотенце из шкафа.
- Ой, извините, – с итальянским акцентом ответил Блейз. – И всё же, что случилось? – так же через дверь спросил он.
- Просто надоело быть паинькой, – громко ответила Гермиона.
- Ты и до этого паинькой не была, – пробурчал слизеринец. – Забыла, как поколотила меня книжкой два дня назад?
- Ты сам виноват, – чуть ли не по слогам вымолвила она.
На лице появилась довольная ухмылка. Да, такое приятно вспомнить. Ну, Блейз и вправду сам виноват – полез к ней во время ПМС. Ах, как он жалобно кричал, как скулил потом и театрально плакал! Гермиона улыбнулась воспоминаниям.
- Блейз, может, помолчишь уже? – вмешался Драко.
- Может, вы оба отстанете, со мной всё в порядке, – смешливым тоном ответила Гермиона.
- А я могу сделать ещё лучше, – сладострастно сказал Блейз.
Гермиона представила, как он за дверью уже ширинку расстегивает, и рассмеялась.
- Забини, иди в Большой Зал и выпей сока, – настойчивым голосом сказал Драко.
- Да, ладно-ладно, ухожу, – недовольно отозвался Блейз, шумно топая к выходу.
- Пока, дорогой, – ласково пропела Гермиона, когда за парнем хлопнула входная дверь.