Теперь костюмами пользовались Жанна и Рублёв. Сегодня они были рыцарем и дамой, прогуливающимися по залам заброшенного замка. В окна замка были видны бескрайние поля с пасущимися стадами домашних быков и диких бизонов. Пару раз мимо окна пролетали дятлы. Рублёв знал, что если летят дятлы, то надо смотреть в окно, так как после их пролёта следует ждать чего нибудь неожиданного.
Вот и теперь они стояли, взявшись за руки, и смотрели в окно. Он странствующий рыцарь, она спящая красавица.
На закате, там, куда было готово опуститься солнце из под земли поднялся громадный цепеллин. Поднялся и завис, словно гигантских размеров сарделька. В иллюминаторы цепеллина смотрели зелёные зайцы. В каждом иллюминаторе их было по пять, шесть штук. Казалось, что цепеллин забит ими под завязку.
- Ты тоже это видишь?- спросил Рудаков у Жанны.
- Да вижу.
- Не все могут видеть зелёных зайцев. Только особенные.
- Значит я тоже особенная.
Влюбленные поцеловались. С каждым разом они делали это всё уверенней и уверенней, их губы привыкали друг к другу. Ведь если они решили стать единым целым всё в них должно привыкнуть друг к другу.
Багряное закатное солнце осветило их, словно пыталось просунуть между ними свои огненно рыжие лучи, но так и не смогло, потому что они очень хотели стать единым целым.
За их спинами кто-то кашлянул и хлопнул в ладоши два раза. Вот так вот:
- Пах. Пах. Пах.
Они повернулись. В пяти метрах стоял заведующий отделением. Он был облачён в оранжевую робу, больше похожую не костюм химзащиты, из за пояса у него торчал томагавк, а на лице виднелись следы боевого раскраса.
- Это нарушение устава Дятловой горы - медленно произнёс заведующий - Вы будете наказаны - он сделал паузу и добавил - Наказаны оба.
Заведующий повернулся и пошёл по направлению к оранжевой стене. В след ему смотрели странствующий рыцарь и спящая красавица.
О том, как Великий вождь в одночасье стал просто стареньким дедушкой.
Вождь не сразу понял и осознал, что с ним произошло. Поначалу, ему казалось, что он спит и видит какой-то страшный сон. С него снимают все перья и одевают обычную индейскую одежду. Потом его, куда-то несут, словно он не Великий вождь, а какой нибудь мешок с картошкой. Несут, грубо взявши за ноги и за руки можно даже сказать, не несут, а волочат. Потом его везут в тонированном автобусе. Великому вождю очень захотелось проснуться, что бы открыл глаза, и всё это исчезло, пропало, словно никогда и не было. И вот он опять сидит на поваленном дереве возле реки, а рядом трётся об коленку преданный медведь. Вождь попробовал закрыть глаза, открыл их, но сон не исчез, он оказался самой что ни наесть явью.
Вождь призадумался. Смерти он не боялся. Он был бессмертен. Он вообще ничего никогда не боялся и от того ему было просто интересно, что же с ним произойдёт дальше.
Автобус долго ехал в гору и наконец, остановился. В салон вошли два ковбоя. Они были облачены в белые халаты. Ковбои взяли Великого вождя под руки и потащили к дверям.
Ноги вождя ещё слабо слушались, да и работа головы оставляла желать лучшего. Всё было каменным, твёрдым и бесчувственным. Сказывались последствия укола. Только мозг немного ожил. Да глаза, ставшие из мутных осмысленными, выдавали восстановление работы мозга.
Такого каменного его и занесли в приемный покой. Занесли бережно, осторожно, словно боясь, что-то повредить невзначай у этого каменного изваяния. Вождь и впрямь был похож на очень дорогую статую с живыми, человеческими глазами.
- Поставьте его сюда - скомандовал один из несших.
Его лицо показалось вождю знакомым. Это была та же бычья шея, и те же острые глаза-гвозди, принадлежавшие спутнику Кити. А может быть Фани? Хотя какая сейчас разница.
Великий вождь, впервые за много лет, увидел себя в зеркале. До этого он видел своё отражение только в реке времени. Из зеркала на него смотрел глубокий старик, совершенно лишенный растительности на голове. Морщины так глубоко врезались в его лицо, что были похожи на глубокие борозды, проложенные плугом.
- Я такой старый - подумал Великий вождь. Он никогда в жизни не видел такого старого лица. Глаза его от времени и дневного света совершенно выцвели. Когда то они были карими, сейчас же зрачки стали светло серыми и почти сливались с белым цветом глазных яблок, которые от времени тоже потускнели и стали такими же светло-серыми.