Мне деньги были не нужны. Я стал раздавать их простым людям и от этого прослыл мессией. Со всех концов страны ко мне потянулись ходоки. У них были разные просьбы, но в основном просили денег. Вскоре меня объявили богом.
Я долго отказывался, а потом понял, что когда миллионы человек верят в тебя, ты и вправду становишься богом.
С тех пор прошло много лет. В последнее время мне постоянно приходит мысль - правильно ли мы тогда поступили, изгнав богатых и солдат? По ночам мне часто снятся глаза того, убитого мною солдата. Ведь, я вполне мог оказаться на его месте, а он на моём...
Революционный марш смолк.
Рублёв затаив дыхание, смотрел на старого сморщенного старика. Его всё время подмывало протянуть руку и коснуться сидящего напротив. Но он не осмелился и только когда рассказ был закончен, спросил:
-Вы, Великий вождь?
- Да. А ещё, я твой бог!
Рублёв понял, почему ему хотелось дотронуться до старика - ему просто, хотелось потрогать бога.
Копейкин чем-то сильно увлечён.
Копейкин этим утром встал рано. Последнюю неделю он постоянно вставал рано, ещё до подъёма. Привычка спать до обеда сама собой умерла.
У Копейкина была своя тайна. Ради этой тайны, он рано вставал и целыми днями пропадал в каптёрке завхоза. Теперь, он первым приходил к дверям. В тот час, когда завхоз собирался вести свою хозбанду на трудотерапию. Иногда он даже будил Трофима, если тот просыпал подъём.
- Извини, ваша благородь, задремал - говорил Трофим, громко кашляя и залезая прямо с кровати в тёплые валенки и армячок.
Трофим был довольно пожилым человеком. Хоть он и числился в штате особенных, но в одежде, да и во многом другом как завхозу и как пожилому человеку ему были позволены некоторые послабления. За ним не было строгого надзора. Он мог передвигаться по многочисленным коридорам Дятловой горы без сопровождения санитаров. Поэтому если Трофим что то волок в свою каптёрку, это не вызывало подозрения.
Целую неделю Копейкин не вылезал с чердака. Приходил только на обед и на приём лекарств - так было положено.
- Что он у тебя там целыми днями делает? - интересовались бдительные санитары.
- Инвентаризация - с многозначительным видом отвечал Трофим.
Один раз Копейкина и Трофима видели со здоровенным мотком верёвки. Который они несли на чердак, перекинув через плечо лом. Другой раз их видели волокущими на чердак, затёртый газовый баллон. Ещё, из женских мастерских Трофим принёс на чердак швейную машину. Для чего этот предмет был нужен на чердаке Трофима, понять было сложно.
- Для чего машинка - спрашивали любопытные.
- Сломалась. Починю, отдам - недовольно бурчал Трофим.
Копейкин вообще никогда ничего не объяснял. Только его ковбойская шляпа всё больше и больше промасливалась, да на руках появились ссадины и мозоли. На чердаке теперь постоянно слышался стук молотка и визг, каких-то электроинструментов. Откуда они там взялись, никто не мог понять. Говорили, что Трофим выпросил их в пожарной части клиники, обещав за это всю зиму чистить снег перед гаражными боксами.
Даже заведующий отделением заметил повышенную активность в каморке Трофима. Каморка находилась по соседству с отделением электросудорожной терапии. Поэтому в один из дней заведующий посетил её.
Трофим долго не открывал, делая вид, что у него заел замок. Когда же он всё же отворил, заведующий внимательно осмотрел помещение.
Ничего криминального он не заметил. Всё те же фуфайки, ушанки, сапоги, мётла и лопаты. На полу валялись строительные инструменты, в углу стояла вместительная деревянная корзина, сколоченная из поддонов.
- Зачем запираешься - поинтересовался заведующий.
- Да как же, ваша благородь, здесь инструмент, и электрический есть. А тут кого только не бывает.
- Что это? - указал заведующий на большую корзину.
- Это в прачку. Для белья.
- А напарник твой где?
- Ушёл таблетки пить.
Заведующий ещё раз окинул взглядом каптёрку завхоза.
- Слушается он тебя?
- Слушается. Не балует.
Заведующий развернулся и уже собирался шагнуть за дверь, когда увидел позади ряда кирзовых сапог газовый баллон.
- Ты мне здесь ничего не взорвёшь?
- Он пустой.
- Всё равно убрать.
- Слушаюсь, ваша благородь - взял под козырёк Трофим.
то утро Копейкин не зря проснулся рано. После обеда у них с Трофимом было намечено испытание. От того и мандраж.Таблетки с Трофимом они ходили пить по очереди. Копейкин уже не выплёвывал их. Во-первых, потому, что постоянно проверяли рот, во-вторых он уже привык к их действию, привык к дрожи в руках и сухости во рту. Трофим же без таблеток просто уже не мог. Если он не пил свои пилюли у него начиналась ломка.