Женщина выпрямляется и недружелюбно сверлит брюнетку взглядом:
- Поступило заявление, что в общежитие были «зайцы».
- И вы решили, что в этом виноваты мы?
- Только ваша комната славится в нарушении правил.
- Да ладно. – Саша чувствует злость. Чуть что так сразу они, ну сколько можно? Девушка трёт лицо ладонями, пытаясь сдержать порыв наорать на тётку, что мешает ей поспать хотя бы минуту. – Послушайте, если вы что-то упустили или случилось что-то плохое – это не значит, что мы к этому как-то причастны.
- Да ладно. – Комендант копирует Сашин тон и складывает руки на широкой груди, сверля брюнетку недружелюбным взглядом. – Там, где есть проблемы всегда присутствуешь ты, деточка. Думаешь никто не знает с кем именно ты связана?
Она правда старалась. Честно пыталась держать себя в руках, но женщина играет на чужих нервах слишком виртуозно.
- Какого хрена вам надо? Что-то нашли? Нет? – Брюнетка взрывается, подрываясь с места и уже стоит нос к носу с комендантом. Женщина уступает ей в росте, но не в комплектации. Но кого это страшит, когда в крови играет злость? – Так валите к себе, нечего чужое время занимать!
Ирина Николаевна отходит к двери, с ненавистью смотря в ответ. Чёртова девчонка у неё уже в печёнках сидит, да управы на неё нет. Ишь заделалась любимицей у местного мецената и, если бы не ректорское «не трогать» давно бы выгнала к чёртовой матери.
- Не ори, ухожу. – Тучная фигура оборачивается напоследок, - Имейте в виду вы теперь на особом контроле!
Музыка в наушниках расслабляет, хоть мышцы ног буквально визжат о том, что пора бы и передохнуть, главное правильно поставить ударение. Лена смахивает пот с лица и случайно вырывает провода наушников.
- Чёрт. – Девушка останавливается, переводя дыхание. Всё-таки почти бессонная ночь даёт о себе знать, и как только Саша выживает без сна по трое суток? Лена облокачивается о колени, утыкаясь взглядом в тротуар, но перед глазами насмешливый взгляд карих глаз и кривоватая улыбка. – Чёрт.
Она пытается делать вдох – выдох, но провода наушников запутались в листве ближайших кустов, и она снова шипит ругательства.
- Точно куплю без проводные, надоело. – Она подходит ближе, буквально вырывая провода из клетки листьев, а после замирает. Кто-то перепил и упал в кустах? Тонкие пальцы отводят ветки в сторону, и она видит босые ноги. Вот это знатно погуляли, что аж обувь слетела. Взгляд цепляет длинные обнажённые ноги, усыпанные росписью синяков, потом остатки голубого подола толи юбки, толи платья, а после Лена не может сдержать крик, когда видит разодранную грудную клетку.
Красный-синий. Сирена разрезала ночной покой городского парка.
Красный-синий. Щелчки и вспышки фотокамер раздражали. Красный-синий.
- Да отключи ты уже мигалку. - Не сдерживается следователь и прикрикивает на молодого стажёра. Тот нервно вздрагивает, но исполняет приказ.
Следователь устало потирает глаза и смотрит на своего коллегу в серой униформе:
- Ну? - Мужчина снимает перепачканные перчатки и протирает линзы очков.
- Девушка. Смерть наступила от болевого шока при вскрытии грудной клетки. Отсутствует сердце. Большего пока сказать не могу. Надо делать экспертизу.
Следователь кивнул и отошёл к другому криминалисту:
- Что здесь?
- Следов нет, отпечатков тоже. Орудие убийства отсутствует. Есть наушники ,но нет ни плеера, ни телефона...
- С целью ограбления?
- Это только после экспертизы сказать можно.
- Как-то же её дотащили.
- Николаич, земля сухая, да и трава. – Мужчина потирает длинный ус, закуривая сигарету. - При всём желании так сразу сказать не могу.
- Думаешь "опять"?
- Не дай Бог, Николаич.
Щелчок, вспышка освещает место преступление. Безжизненное тело, тонкие руки, синие губы и полные страха глаза. Щелчок, ветер поднимает лёгкую ткань платья, вымазанную в крови.
Щелчок, эту жизнь невозможно вернуть, как и чужое сердце.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов